Рукава рубашки были небрежно закатаны до середины локтя и открывали вид на загорелые мужские руки, украшенные широкими полосами мышц.
В одной из этих сильных мужских рук Бажена увидела искомую туфлю! Уже немного потрепанную, но еще не потерявшую товарный вид. Красный лак, на первый взгляд, не сильно поцарапан, каблук цел. Остальное — несущественные мелочи!
Увидев её, Бажена обрадовалась встрече и стремительно рванула вперёд для дальнейшего воссоединения, то есть, обувания.
Все внимание бывшей Заяжской секретарши было в этот момент сосредоточено на одном — схватить и отобрать, надеть и выглядеть чуть менее нелепо, чем сейчас.
Она схватилась за каблучок и потянула на себя.
Обладатель Бажениной туфли, а по совместительству — загорелых рук и широкой спины, что-то сказал по-немецки и почему-то не выпустил чужой обуви.
«Немец, значит. Ну-ну!»
Бажена ещё немного посоревновалась с незнакомцем в спортивном перетягивании еще совсем недавно шикарной лодочки. А после… После подняла голову вверх.
Будь Бажене лет двадцать, она в миг забыла бы и о туфле, и о родственниках, и о своем конфузе.
Но Бажене давно уже было не двадцать.
Потому она с интересом рассматривала открывшийся ей вид, не выпуская, впрочем, из рук законной собственности.
Мужчине было слегка за тридцать и он оказался хорош, как шоколадный торт, только-только посыпанный дробленым грецким орехом.
Темные волосы зачесаны назад, открывают скуластое лицо с чуть раскосыми, немного кошачьими, глазами. Нежная оливковая кожа покрыта на подбородке и щеках легкой щетиной.
Бархатные густые ресницы и правильной, нет, идеальной формы брови!
Казалось, ничто не может испортить его красоты.
Даже едва заметный след туфли по центру красивого высокого лба.
Бажена приоткрыла рот, отчаянно собирая в голове все известные ей немецкие слова. Однако ни «Хайль Гитлер», ни «Ауфидерзейн» не показались ей подходящими для приветствия этого красавца.
Она смотрела ему в глаза, быстро погружаясь в зачарованное состояние, о котором даже не подозревала.
«Какой мужчина! Брюнет моей мечты собственной персоной!»
Возможно, поэтому она пропустила момент, когда брюнет ее мечты наконец-то разжал руку.
Бажена начала падать. Увы, не медленно и красиво, как хотела бы. И не в объятья прекрасному мужчине, в совершенно противоположную сторону. К тому же быстро, шумно и, кажется, с неприличной кулинарной бранью: что-то про тухлые пироги и варенье из огуречных жопок.
Будь у прекрасного мужчины выбор, ловить падающую Бажену или нет, он, быть может, и бросился бы ей на помощь.
Но Бажена, вцепившаяся в последний момент в его белую рубашку, ему такого выбора не оставила.
Затрещала ткань.
«Брюнет Бажениной мечты» махнул в воздухе своими прекрасными руками и упал на нее сверху.
«Ух!»
Красавец успел выставить руки вперед и только поэтому не придавил девушку.
Тонкая прослойка пустоты между ними, как показалось Бажене в этот момент, вся заколебалась, будто зажаренный летний воздух над асфальтом.
Он чуть приподнялся, распрямляя согнутые в локтях руки, увеличивая расстояние между ними.
Лучше не стало.
Бажена, непривычная к лежанию на полу в общественных местах, забыла, где она и кто она. Она так и не смогла оторвать взгляд от его черных глаз.
Вблизи они показались ей окнами, через которые она заглянула в соседнюю вселенную. Летели шлейфы комет, перемигивались звёзды, а Бажена погружалась все глубже и глубже в темноту.
