– А, не знаю. Может, на работу устроюсь. Может, замуж выйду за какого-нибудь москвича.
– Опять за водителя «камаза»? – усмехнулся я.
– Нет уж! – дёрнула плечом Сашка. – Я про кардан и солярку уже всё знаю. Чай будешь?
Я кивнул. Девушка легко соскользнула со стула и принялась наливать чай в чашки. Я наблюдал за её грациозными движениями. Сашка заметила мой взгляд и с вызовом спросила:
– Что ты всё время меня разглядываешь?
Я пожал плечами:
– А почему нет? Ты девушка симпатичная. На тебя приятно смотреть.
Сашка подвинула мне мою чашку и, снова усевшись на стул, серьёзно сказала:
– Слушай, Серёга. Давай договоримся на берегу. Спасибо тебе, конечно, что приютил, но, если ты за это хочешь от меня какой-то особой благодарности, так я тебе сразу говорю – нет. Мне девятнадцать, тебе лет сорок. Извини, но не стучи не в те двери!
Она замолчала и, глядя на меня своими серыми глазищами, напряжённо ждала ответа. Я улыбнулся и дурашливо пробормотал:
– А я чо? Я ничо! Другие вон чо и то ничо!
Сашка облегчённо рассмеялась:
– Да ну тебя совсем! Вроде взрослый дядя, а иногда ведёшь себя, как малолетка.
– Ладно, синьорита Казанова. Пей чай и ложись спать на диване в гостиной.
Сашка снова насторожилась.
– А ты где ляжешь?
Я хмыкнул.
– Если соскучишься по моему телу пряному, найдёшь меня в спальне.
Девчонка возмущённо фыркнула и, исчезая за дверью гостиной, напоследок издевательски пропела:
– Спокойной ночи, папочка!
После её ухода я ещё немного посидел на кухне, раздумывая над тем, как помочь Мишке. Потом, оставив мытьё грязной посуды на завтра, пошёл в душ. В ванной комнате сушилась выстиранная Сашкина одежда: бельё, джинсы, футболка. Все вещи были старенькие. Китайская дешёвка с базара.
«Всё же придётся дать ей немного денег», – внезапно решил я, становясь под тугие, прохладные струи воды.
После душа я на всякий случай закрыл входную дверь на ключ и тихонько заглянул в гостиную. Просторная комната была залита лунным светом. Сашка крепко спала, повернувшись лицом к стене. Слышно было только тихое посапывание. Из-под лёгкого одеяльца трогательно торчали худые ноги. На большущем старом диване девчонка казалась маленьким обиженным ребёнком. Я осторожно прикрыл одеялом её голые пятки и отправился к себе; в спальне улёгся, спрятал ключ под подушку и закрыл глаза. Перед тем, как уснуть, я ещё успел подумать: «Вот свалилась на мою голову морока…»
3
Проснулся я от того, что кто-то настойчиво тряс меня за плечо. Возле постели стояла Сашка. Девушка была полностью одета, умыта и причёсана. Я взглянул на часы. Семь утра.
– Ты чего вскочила в такую рань? – недовольно пробурчал я. – Никакого покоя от тебя нет!
– Мне пора, – решительно заявила Сашка, отступая от кровати. – Отопри дверь.
– Куда ты так торопишься? – спросил я, поднимаясь. – Позавтракали бы вместе.
– Значит, есть куда, – нетерпеливо сверкнула глазищами девчонка. – Посуду я помыла. Завтрак в духовке. Всё. Я пошла.
Больше не задавая вопросов, я открыл дверь. Сашка выскользнула на лестницу и, обернувшись на ходу, помахала мне тонкой рукой.
– Спасибо, Сергей, за гостеприимство. Пока-пока!
– На здоровье, – сухо ответил я, закрывая дверь.
Послушав, как цокот Сашкиных каблуков затих внизу, я вернулся в спальню. Спать больше не хотелось. Умывшись и сделав свой обязательный утренний комплекс упражнений, я поплёлся на кухню. Там царил непривычный порядок. Моя гостья поработала на славу. Тарелки, сверкая белизной, выстроились на полках ровными рядами. Вилки и ложки были аккуратно разложены отдельно друг от друга. Кухонный стол вымыт и насухо вытерт.
