Когда все сердце разрывалось?
Подобно тени экзорциста,
Я плоть пытаю под судом,
Нестрашно будет атеисту
В ответ услышать: «Легион»?
Но так люблю я, так страдаю.
О, разве можно так страдать?
Признаться, право, я не знаю,
За боль кого мне покарать?
Нет ничего – одно названье
У силы страшной, что люблю.
«Продли, Господь, мое страданье!»
Стыдясь, опять Его молю.
Отдать весь мир за ту лишь искру,
Что вызывает столько чувства.
Ее глаза навеки чисты
И именуются искусством.
О, ты! Моя погибель, кара,
Я ненавижу так тебя!..
Но столь прекрасная мы пара,
И не отпустишь ты меня.
В душе – поэт, в лице я – маска,
А в сердце вставлены ножи.
Бегу с оглядкой и опаской,
Чтоб не услышать больше лжи.
Когда я плачу – слезы мира,
Стекают в бездну, словно кровь.
И миллионы струн у лиры
Терзают сердце как любовь.
С простой и чистою я скрипкой
Готов упасть к ногам врага,
И словно в завязи рот липкой —
Я становлюсь немым тогда.
А если слышится звук флейты,
Все замирают голоса.
Молю я Музыку: возлей ты,
Тот свет, что прячут небеса!
Едва завидев в темной дымке
Лишь пару клавишных стаккато,
Из деревянной пью я крынки
Нектар, который есть отрада.
Влюбиться в Музыку так просто,
Скрыв душу даже в темноте, —
И пусть ворота страшны ростом,
Что путь скрывают к красоте,
Остановить не может чувство
Ничто – замок, печать иль код.
Оно свободно, как искусство,
И вырывается из нот.
Как только Музыку я слышу,
Мир не является глазам.
Я наверху огромной крыши
Готов воспрянуть к небесам.
Во мне живет огонь поэта,
Какого мир еще не знал.
И вечным пламенем дуэта
Зажгу в сердцах людей запал.
Мы загоримся, словно пламя,
Даря сердцам всем яркий свет,
И воздымая кверху знамя,
Замашем им на сотни лет.
Хранимы ангелом, как муза.
Мы непорочны, как дитя.
Внутри рождаемся союзом
Лучей и песней бытия.
Но кто ваяет эти строки?..
Под шепот голоса пишу,
Что презирает все пороки.
Творит любовь, пока дышу.
Безумство, что бывало прежде,
И не сравнится с чувством тех,
Кто просыпается в надежде
Услышать имя как успех.
Все люди связаны со смертью,
В душе бывает нынче пусто,
Но я – клянусь земною твердью! —
Впредь обручен навек с искусством.
Мы познакомились в минуту,
Когда все в мире было ново.
Преодолев дожди и смуту,
Пошли одной дорогой слова.
Встаю с рассветом – вижу строки,
Ложусь в постель – они опять,
Остры и сладки, и глубоки.
Я не хочу себя терять.
Не спи, поэт, к тебе взываю!
Пора очнуться ото сна!
Дай два крыла мне, умоляю,
Чтоб оторваться ото дна!
Судьба связала нас навеки,
Во сне и в явь. То знаю я.
И опуская снова веки,
Сиянье вижу янтаря.
Вдвоем мы старше лет на двести
Всего того, что есть сейчас,
И мы с тобою будем вместе
В любой на этом свете час.
Зову тебя уже я месяц,
Существованье волоча,
Не проходил никто тех лестниц,
Где я страдал, без слов крича.
И где витал твой голос чудный?
Кого во тьме он одолел?
Повержен ибо мир весь нудный
В тот миг, когда он мне запел.
Одна ты только, твое слово
Способно горы изменить,
Меня спасти всегда и снова,
И чудеса в стихах творить.
Я скорбно чувствую, ты плачешь,
Узнав в строках моих себя,
Как для меня ты много значишь
И твой покой – внутри огня.
Лишь облик редко проявлялся,
В судьбе моей живешь заочно.
Не нужно здесь, чтоб кто-то клялся:
Ты тоже любишь непорочно.
Какие муки носит чувство,
Стуча в груди, как сотни герцев!
И у меня с моим искусством
В двух душах бьется одно сердце.
