Цепочка «мышиной» ДНК сразу стала полностью красной.
– Не может быть! – прошептала Хельга.
Получалось, что ДНК «мыши» полностью входила в ДНК «поросёнка». У земных организмов встречались лишь подобия генных участков, но никогда ни одна ДНК не вмещала полностью другую!
Хельга задумалась.
А на экране, повинуясь действующей программе, цепочки ДНК послушно свивались в клубочки – как они обычно находятся в клетке, в интерфазе, не собираясь делиться. Минута – и перед глазами Хельги на экране медленно поворачивался неровный комочек с ярко выраженной красной «шапочкой».
– Что такое? – нахмурилась Хельга. – Так группируется последовательность ДНК «мыши» на ДНК «поросёнка»?
От экрана Хельгу отвлек вошедший лаборант. Он держал в руках маленького зверька. И закричал прямо от двери:
– Шефиня! Новый вид! Я таких ещё не встречал!
– Так давай назовем его твоим именем, – ядовито отозвалась Хельга. – Котёнок Пети.
Мелькнувшая мимолетно мысль, показавшаяся ей необыкновенно важной, исчезла.
– Это не котёнок, это ящерица, – скрипнув зубами, но хладнокровно отозвался лаборант Петя, водружая котёнкоящерицу в большой стеклянный бюкс.
– Да? – притворно удивилась Хельга. Временами Петя её несколько раздражал, своей бесцеремонностью и самоуверенностью. А особенно сейчас, когда она силилась вспомнить мелькнувшую в голове догадку. – А похож на котёнка.
– Это ящерица, – упрямо повторил Петя, задвигая крышку на бюксе. – И она отбрасывает хвост.
– Все ящерицы отбрасывают хвост, – монотонным голосом произнесла Хельга, рассеянно глядя на экран, где продолжал крутиться комочек ДНК в «шапочке». Что-то же он ей напомнил?
– И этот хвост превратился в червяка! – продолжал рассказывать лаборант, недоумевая, почему его не слушают. Ведь он говорит такие интересные вещи! – А червяк уполз в землю!
– Да? – более заинтересовано спросила Хельга. – А ящерица?
– Она осталась. Только… немного изменилась. Стала другой.
– Похожа на лягушку, – произнесла Хельга, разглядывая зеленоватое существо, прыгавшее по дну бюкса.
– Ну да! – обрадовался Петя. – А раньше была похожа на ящерицу!
– Ты ничего не перепутал? – спросила Хельга. – Мало ли: ловил ящерицу, а попалась лягушка.
– Да вы что! Я ловил ящерицу, схватил за хвост – не подумал, что он может обломиться, забыл, что на Земле так, – а он обломился! Я его бросил, погнался за ящерицей, поймал её… сачком, – добавил Петя, глядя на Хельгу исподлобья. – Вернулся к хвосту, смотрю, а его нет. А в землю залезает зелёный червяк.
– Ты, скорее всего, перепутал, – сказала Хельга. – Места перепутал. Хвост бросил на одном, а червяк заползал на другом. И почему сразу сачком не ловил?
Петя виновато вздохнул и пожал плечами.
– Ладно, – смилостивилась Хельга. – Возьми-ка у него… неё, – она ткнула пальцем в «лягушку», – кровь на анализ. Сможешь?
Петя возмущенно фыркнул:
– Сосуды-то видны!
– Действуй, – Хельга вернулась к микроскопу.
Заверещал коммуникатор.
– Да! – сказала Хельга, активировав экран.
На голоэкране появился Власт.
– Мы нашли гробницу, – устало произнёс он.
– Молодец! – вырвалось у Хельги. – Поздравляю!
– И фрески, – продолжал Власт. – Ты была права: единственными хищниками на планете были разумные существа.
– А… в гробнице кто-нибудь есть? – с замиранием в голосе произнесла Хельга. Ей вдруг пришла в голову мысль…
– Конечно! Мумия. Хочешь посмотреть?
Власт повернул камеру. И Хельга с содроганием увидела зубасто оскаленные пасти на фресках, и почти такую же, но сухую, без капель слюны, пасть у мумии.
