Отработав до копейки и вернув отцу долг – деньги, которые тот потратил на училище искусств, Мартин окончательно решил не восстанавливаться по прежнему месту учебы и подал документы в кооперативный университет. Конечно, по этому поводу предстоял крупный разговор с отцом. Но если он узнает, что сын собирается по окончании вуза открыть собственный ресторанчик и сделать его лучшим в городе, то консенсус может быть достигнут. Да и должен же понять он, что сыну необходимо сбросить с себя груз тяжести, связанный с учебой в нелюбимом заведении, с взяточником Бородиным… Оксаной Анатольевной… После ее смерти к нему пришло чувство опустошения и свободы одновременно. Та власть, которую она над ним имела, угнетала его, как, впрочем, и ее женская суть, способная утянуть за собой в омут. Накануне отец рассказывал, как приходил человек из полиции, что-то пытался вынюхать… Мартин особого беспокойства не выказал, но согласился, что на некоторое время ему хорошо бы уехать из города, пока все не утрясется. Ведь следователь беседовал с ним тоже, и этот повышенный интерес ему был ни к чему. Повод для этого имелся. В тот злополучный вечер, когда в баре произошла драка, Алиса подошла к нему и попросила помочь ей в одном деликатном деле. «Ты знаешь мои жизненные обстоятельства, – с трогательной интонацией в голосе сказала она. – Так вот, скоро сюда зайдет человек, повинный в том, что я оказалась на панели. Мартин, вот пузырек, капни из него в пойло, которое он закажет… Можешь не беспокоиться, криминала никакого нет, это всего лишь снотворное. Мне надо, чтобы он уснул и не лез ко мне. Поверь, это очень плохой человек. Пузырек потом выкинешь и считай, что я тебе ничего не давала. Как он подойдет к тебе, я дам знак». Мартин понимал, что Алисе верить нужно с оглядкой, но, подчиняясь ее влиянию, молча согласился. Во время той дурацкой беседы со следователем он вдруг вспомнил, что пузырек впопыхах не выбросил, и после ухода «следака» вернулся за стойку бара, сказав Алексею, что должен забрать одну свою вещицу. Порылся в ящиках, но ничего там не нашел. Решив, что во время уборки его выбросила уборщица, он ушел домой, не придав этому значения…
– Это Владимир. Андрей, доброе утро. Ознакомились с бумагами? Ну как? Беретесь? Хорошо. При необходимости звоните…
Подполковник Владимир Емельянов служил в штабе округа пять лет. Доступ к различного рода документам ему обеспечивала сотрудница секретного отдела в звании прапорщика Татьяна Перцова, с которой он периодически поддерживал близкие отношения. Публикация статьи могла бы наделать шуму и предполагала некоторую зачистку в рядах генералитета, что открывало место для маневра перспективным офицерам, к коим он себя относил. Эта идея пришла к нему не самостоятельно, а с подачи его будущей спутницы жизни, отличавшейся решительным характером и довольно-таки практичным для женщины умом…
Андрей долго сидел у себя в кабинете и размышлял. Наконец, решившись, поднялся и отправился к главному редактору.
– Если ты к главному, то проходи, он один и как раз в дурном настроении, – буркнула ему секретарша шефа Анюта.
– Что тебе? – кивнув на приветствие своего сотрудника, спросил главный редактор. Он был действительно не в духе. За всю минувшую неделю газета не выдала ни одного гвоздевого материала. – Это не редакция, а какое-то сонное царство. Ни одной ударной статьи. Дожили, на открытие первой полосы предлагают заметку о нашествии мышей в жилом квартале Северного микрорайона.
