- Миш… как вы там? Уложил уже, не капризничала…? Да доверяю я! Я просто так, Миш… соскучилась… Да-а? – заулыбалась она, - сильно? Завтра выходной…
Пока Шония дождался такси, еще прошло время. Посматривал на часы и все сильнее мучила совесть, до этого почти потерявшаяся под ворохом более сильных чувств. Теперь попустило и он был в состоянии оглянуться вокруг и видеть другое и других… что-то сказать Нуце.
Сейчас он относился к ней иначе… когда четыре месяца назад узнал, что она знает и знает давно. Схлынуло глухое раздражение и недовольство ею, ушло напряжение в общении. И совсем не стало близости между мужем и женой – между мужчиной и женщиной. Он не хотел её – ни Нуцу, ни кого-то другого. Как тогда – целый год после отказа Маши…
Молодому мужику нужно… не просто хочется, а нужно и ничего с этим не поделать. Но у него стоял заслон в голове – полное неприятие других. Они элементарно не заводили, не нравились.
- Ну и дурак, залезешь на неё и сам встанет, - цинично советовал друг, а он равнодушно смотрел на извивающихся на танцполе девочек и не хотел, чтобы на них вставал…
В сентябре родители предложили вместе съездить в отпуск – в Грузию, давно там не были - года три? В самом Тбилиси жила родня отца. И Георгий сразу же согласился – развеяться не мешало.
Он любил Тбилиси. Нет - он просто обожал этот город в горной долине, разделенный надвое быстрой Мтквари. Редкий город можно назвать очаровательным, но старый Тбилиси был таким: узкие атмосферные улочки, тихие старые дворики и старинные дома с милыми деревянными балкончиками… старинные церкви, а надо всем этим – грозная Нарикала. Подниматься к крепости Георгий любил на фуникулере. Виды открывались… - древняя Метехи на скале, Вахтанг Горгасали на каменном коне… Проспект Руставели и центральная площадь, кукольный театр в самом сердце Тбилиси – каждый час из двери наверху выходит ангел и ударяет молотком по колокольчику...
Из современного нравилось не все – театр «Трубы», гостиница «Балтимор». В теплом милом Тбилиси они смотрелись инородно, как стеклянная пирамида возле Лувра. Но нравился пешеходный мост…
Георгий любил Тбилиси. Не любил ездить к родне Нуцы. И не ездил уже очень давно.
Там… напрягало. Дом с самого начала напряг своей бессмысленной огромностью – двуспальный сексодром смотрелся в спальне кукольной кроватью. Большой шкаф – спичечным коробком. Но это так… Больше напрягали разговоры. Почему он не услышал этого всего тогда – в первый свой приезд?
Их разместили в гостевых комнатах – двоюродного дядю с женой, маму и отца, и его тоже в отдельной, но такой же громадной. Кроме размеров дома, все остальное приятно удивило – беседка-кухня во дворе, мандариновая плантация, вид на горы – острые заснеженные вершины бросались в глаза первыми, стоило только выйти из спальни на опоясывающую весь дом открытую террасу-балкон.
Он засек интересный вид через застекленную дверь, бросил сумку на пол, и вышел наружу. Пару раз снял на смартфон. Просмотрел... и не то - не передает. Стоял и бездумно смотрел… вбирал красоту глазами, дышал полной грудью, когда к перилам подошла очень старая женщина и молча остановилась метрах в двух от него.
- Гамарджоба, калбатоно…? – вежливо приветствовал её Георгий.
- Манана. Гамарджоба, Георгий, ты дорогой гость для нас. Мы можем поговорить с тобой так, чтобы нам не помешали?
- С радостью… вкушу мудрости.
