***
Москва. Старая площадь.
– Татьяна Васильевна, зайдите ко мне, – вызвал Кожевников к себе помощницу, и она тут же пулей влетела к нему в кабинет и села за стол, приготовившись записывать. – Вот, Татьяна Васильевна, а вы молодёжь нашу ругали, – глядя на бумаги, полученные от журналиста и капитана Баранова, – с удовлетворённым видом проговорил он. – Смотрите, какую работу провели, с самого начала правильно оценили ситуацию, грамотно отработали, и, обратите внимание, никто их не заставлял, всё по собственной инициативе. Еще что важно, не растрезвонили налево и направо про всю эту грязь, иначе мне бы уже давно звонили «товарищи» с фальшивым сочувствием…
Соберите мне всю информацию по Самедову Рашиду… Что тут у нас этот капитан накопал? Плотного телосложения, среднего роста, носит дорогие костюмы и красивые галстуки, брюнет. Лет тридцать – тридцать пять. Ездит на синих жигулях. Работает в МГУ по линии комсомола… Молодец, много капитан нарыл, – задумчиво посмотрел на помощницу Кожевников. – Толковый парень. И что меня больше всего подкупает, он всю эту работу по просьбе друга проделал, а не потому, что начальство велело. Докопался до истины, но не стал болтать, и начальству не доложил, чтобы поощрило… Побольше бы таких людей, глядишь, и мир стал бы чище и лучше. Надо способствовать карьерному росту таких сотрудников. Пора ему стать майором, вы не находите, Татьяна Васильевна?
Помощница кивнула, не отрываясь от записей. Ритуал общения у них был давно отработан, лишней болтовни шеф не любил, но в минимальной обратной связи все же нуждался. Редко-редко, но она все же высказывалась, но только в том случае, когда имела возражения. Кожевников умел строить стратегические комбинации, но память и его, бывало, подводила, и вот тогда помощнице и приходилось напоминать о подводных камнях, о которых он позабыл.
– Вот и славно! Соедините меня минут через пятнадцать с генералом Улиткиным из кадров…
Помощница кивнула.
– А по этому Рашиду… как узнаете должность, мне доложить, и копать дальше. Кто его туда рекомендовал, с кем дружит… Кто его мог задействовать против меня, с какой целью… нужны все расклады, потом детальнее обсудим…
***
Москва. Квартира Эль Хажж.
Аиша готовилась к очередному экзамену, когда зазвонил телефон. Трубку побыстрее взял Фирдаус, чтобы трели телефона не отвлекали родственницу от занятий.
– Здравствуйте, можно Аишу Аль-Багдади? – вежливо попросил женский голос. Фирдаус поинтересовался, кто её спрашивает. – Это из редакции радиопередачи для старшеклассников «Ровесники», редактор Татьяна Богданова. Мы готовим сюжет про Ливан. В отделе по работе с иностранными студентами МГУ нам очень рекомендовали Аишу как положительную и ответственную студентку. Мы хотели бы пригласить её выступить в нашей программе.
– Немного неожиданно, – удивился такому предложению Фирдаус. – У неё сейчас сессия, экзамены…
– О, это совсем ненадолго, – поспешила уверить его собеседница. – Мы можем подстроиться под её график, это же будет запись, а не прямой эфир.
– Ну, думаю, она не будет против, – не очень уверенно ответил Фирдаус.
– Скажите, пожалуйста, а как у неё с русским? Ей нужен переводчик?
– Нет, не нужен. Я сам могу её подстраховать, – тут же ответил Фирдаус, решив, что будет лучше, если он лично будет сопровождать Аишу на этом мероприятии. В конце концов, он же единственный мужчина из семьи в СССР. – Подождите минутку, пожалуйста, – попросил он, и, положив трубку рядом с аппаратом, постучался в комнату племянницы.
