– Тем лучше! Все, не тяни с этим, хорошо? – сказала Вера, – все, пока-пока!
И закончила разговор. Я тоже, улыбнувшись, положил трубку. Вот же женщина с бесконечным запасом энергии! Вечно чем-то занята, и куда-то бежит. Интересно, она больше по моим статьям соскучилась, или по тем вкусняшкам, что я постоянно притаскиваю?
Да, и что это я, в самом деле? Уже четыре передачи сделал, а это же полноценные четыре статьи в «Труде»… Мне же надо побыстрее на сборник статей материала накопить, чтобы податься в члены союза журналистов… Интересно, драматурги в какой союз входят – в союз писателей? Или у них свой союз имеется? И что необходимо для вступления – пьеса, которую поставили на подмостках крупного театра, или ее тоже нужно опубликовать? Куча вопросов, нужно найти кого-то, кто мне сможет на них компетентно ответить. Хотя, о чем это я? Пойду на репетицию 10 июля, там мне все местная верхушка и разъяснит… Кому, как не им, знать-то?
Сегодня у меня снова четыре выступления. И первое из них вовсе не на заводе – Ионов отправил меня для разминки в Вахтанговский театр… М-да, непростое испытание для нервов. Читать лекцию в зале, в котором будут сидеть люди сплошь со знакомыми по прежней жизни лицами… Настоящие звезды… Но я не из тех, кто боится испытаний, я из тех, кто боится скуки… да и это уникальная возможность посмотреть на необыкновенных людей вблизи.
Больше всего, конечно, надеялся наткнуться на Владимира Этуша. Точно знаю, что «Иван Васильевич меняет профессию» еще не вышел на экраны, такую премьеру я бы не пропустил, в СССР все очень живо обсуждают новые понравившиеся фильмы, а этот прогремит, и как прогремит… Значит, как Шпака его еще никто не знает, а для меня он по этой роли больше всего и запомнился, конечно. Будет он или нет – тут уж как повезет…
Ехал в театр и волновался. Да, сам недавно говорил Эмме, когда в Москву приезжала, что генералы и главные редакторы – обычные люди, как и мы, но это никак не относится к актерам. Они не совсем и люди, и уж точно не обычные. Кто угодно может стать генералом, особенно в мирное время, когда не понять, на что ты способен, как командир на поле боя. Кто угодно может стать редактором, просто по протекции. Но невозможно стать по протекции известным, любимым в народе актером. Это, мать его, талант один на миллион и неустанная работа над собой. Эти люди всегда одной ногой в этом мире, а другой – в вечности. Создают культурное поле человеческой цивилизации. Будят в нас эмоции, заставляют плакать и смеяться. Повторять за ними полюбившиеся фразы… И за это им можно простить многое, что никогда не простят обычным людям. Конечно, как тут не волноваться…
Меня ждал местный профсоюзный деятель, стоя рядом с билетерами. Представительный импозантный мужчина лет тридцати, сразу видно, что в театре работает. Имя-отчество его пролетело мимо меня, и я понял, что надо все же успокоиться. А то может дойти до того, что буду мекать и бекать, выйдя на сцену.
– Извините, я очень волнуюсь, – честно признался ему, – такая честь, выступать перед любимцами публики… Не могли бы снова повторить, как вас зовут?
Он улыбнулся понимающе и даже подмигнул мне.
– Понимаю… Как я вас понимаю! Сам иногда задумываюсь, какая честь просто находиться рядом с этими людьми. Василий Декабристович Карельцев.
Я немножко не понял. Фамилия двойная, это понятно. Предлагает, что ли, по имени его просто звать? Как-то неожиданно, театр все же…
