– Так а чего тогда он с нами только о всякой ерунде говорил, типа зоопарков, в основном, а как до переговоров по сотрудничеству дошло, тут же и сбежал, оставив вместо себя зама?
– А, ну это просто. – понял, что удивило супругу, Фирдаус, – это вопрос престижа и уважения. Правила бизнес-этикета. Приехал бы на переговоры сам Тарек, у него бы выхода не было, он бы сидел на этих переговорах вместе со своим замом. Но мы же не владельцы компании, а только ее представители. Значит, ему не по статусу с нами переговоры вести. То, что пришел, поболтал о том, о сем – это уже достаточное к нам уважение. Мог бы и без этого обойтись, но в знак доброй воли и желания совершить сделку он поступил именно так.
– Слушай, а почему ты считаешь, что это нормально? – возмутилась Диана, – получается, что мы ему рожей не вышли с ним серьезные дела обсуждать?
– Ну почему сразу рожей? – озадачился подходом Дианы Фирдаус, – нормально у нас все с этим, в особенности у тебя. Я же говорю, это вопрос престижа крупного руководителя. Он может только с равным серьёзные дела обсуждать, или у него престиж упадет.
– Не понимаю я этого, – покачала головой Диана, – почему его престиж уменьшится, если он с нами несколько часов посидит…
Фирдаус был в растерянности. Ему очень сейчас не хватало рядом Павла Ивлева. Тот как-то умудрялся сложные темы по рыночной экономике Диане объяснять так, что она сразу понимала. А у него вот как-то не выходит, и все тут. Но ладно, он попытался еще раз.
– Ну смотри. Вот, к примеру, представь, что в СССР приедет не главный лидер какой-то страны, а его представитель. Представляешь, как это будет выглядеть, если вести переговоры с ним будет лично Брежнев? Что будет с уважением к нему со стороны советских граждан? Они же обязательно спросят, почему не приехал самый главный общаться с нашим самым главным, верно?
– Да нормально советские граждане отреагируют. Гостеприимство для нас важнее этого вашего бизнес-этикета. И я, к тому же, много раз читала в газетах о таких визитах, когда не самые главные приезжают иностранные лидеры, а их представители. И Брежнев их вполне себе принимал, представляешь?
Отчаявшись что-то объяснить Диане, и разочаровавшись в своем педагогическом таланте, Фирдаус просто махнул рукой и сказал:
– Слушай, я не знаю еще как объяснить. Давай, когда в Москву вернемся, ты своего брата спросишь об этом, ладно?
После чего пошел звонить отцу, докладывать о ходе переговоров.
Связь с Европой, как и предупреждали, была не очень хорошей. Звук то и дело пропадал. Но Фирдаус все же, пользуясь моментами, когда слышно было хорошо, рассказал о ходе переговоров и попросил дальнейших инструкций.
– Говоришь, у них свой кожевенный завод в Сан-Кристобале? Не знаю, где это, посмотри на карте. А еще лучше попросите, чтобы вас туда отвезли. – велел Тарек.
– А зачем? – громко спросила прямо с дивана Диана, и Тарек ее услышал.
– Посмотрите там качество кожи. Ознакомитесь с ценами. Если цены и качество хороши, будем обсуждать с ними дополнительно поставки для нашего производства в Европе.
– Но я ничего не понимаю в качестве кожи, – растерянно сказал Фирдаус отцу. – Нам надо было брать технолога с собой…
– Попросишь Диану, она глянет, женщины из-за того, что ходят с кожаными сумочками, прекрасно разбираются в качестве кожи. И попросишь их нарезать образцы каждого вида кожи, привезешь, их посмотрит наш технолог.
