– Паша, хватит уже, – повторяла она, – ветер холодный.
– Всё! Мы готовы! Да, крошка? – положил я ребёнка маме в руки. Она тут же укутала её полотенцем. – Смотри, как ей нравится.
После школы сразу побежал в больницу. Славку застал отвернувшимся к стене. Думал спит, посмотрел, а он с открытыми глазами лежит, в стену пялится.
– Привет, – тронул я его за плечо.
Друг отдёрнулся так, как будто я током бьюсь.
– Слав, так не годится. Давай-ка выйдем, – я силой поднял Славку с койки и потащил в коридор. Мы вышли в больничный холл.
– Что ты тут устраиваешь? – тихо зашипел я на него, опасаясь, что кто-то ещё услышит. – Будешь так себя вести, точно в дурку попадёшь. Ты думаешь, доктор Юрий Васильевич не догадался, зачем ты сбежал? Всё он прекрасно понял! Просто согласился тебе шанс дать. Кончай, давай, сопли распускать. Возьми себя в руки и готовься к экзаменам!
– Каким образом? – враждебно взглянув на меня, спросил друг и показал руки в гипсе.
– Мы поможем. Для чего ещё нужны друзья? Будем приходить к тебе по очереди каждый день. Мишка уже был, а ты его послал лесом. Нехорошо! Слав, было бы желание, а справиться с любыми трудностями можно. Тем более, у тебя есть любимая девушка, которая тоже любит тебя и которой нужна помощь. Тебе есть ради чего бороться!
Славка посмотрел на меня так, как будто я у него кошелёк вытащить незаметно пытаюсь, и отвернулся к окну, опустив глаза в подоконник. Да что ж такое! Устал, понятное дело. Травмы не самые простые получил. Да и себя винит по-прежнему.
– Слав, – решил я рассказать все другу, – есть информация. Только это строго между нами.
Славка безучастно посмотрел на меня и кивнул.
– Удалось выяснить, почему вы с Эммой в аварию попали и найти виновного. Мужик один люки воровал годами, у себя на участке их как стройматериал использовал. Он люк на нашей улице снял, а вы из-за лужи вокруг него яму не заметили. Твоей вины нет, Славка. В сумерках заметить ту яму почти нереально было. Я ходил смотрел.
Славка, задумавшись, уставился в окно. Внешне никак не было видно, чтобы полученная только что информация хоть как-то повлияла на его состояние. Поэтому я продолжил давить. Его надо было встряхнуть, а то так до настоящей депрессии недалеко, а это чревато.
– Друг, выбраться из ситуации можешь только ты сам. Никто тебя за уши из нее не вытянет. Либо возьмешь себя в руки, найдешь силы бороться и начнешь выбираться потихоньку. А мы поможем всем, что в наших силах. Либо продолжишь в стенку глядеть, вот только через пару деньков такого времяпровождения тебя на лекарства посадят, на учет психиатрический возьмут и с такой записью в карте тебе потом не видать по жизни ни нормальной работы, ни много ещё чего. Ты меня услышал?
Славка не реагировал.
– Слав, заканчивай давай себя жалеть. Хочется-не хочется, а занимайся, к экзаменам готовься. Понял? Чем ты Эмме поможешь, если сам закопаешь себя сейчас? Елена, мать её, кстати, вернулась, нагулялась… – Славка аж дёрнулся и с удивлением посмотрел на меня. О, хоть на что-то отреагировал. Продолжаем… – Да-да. Хочет Германа опеки лишить. Вскоре следом за ней и её новый Кабан в дом подтянется. Эмму выпишут, и что её дома будет ждать?.. Вместо реабилитации и занятий с логопедом? Кто ее защитит, кто ее поддержит?
На лице Славки впервые за весь разговор появилось осмысленное выражение. Он заметно ожил. Видно было, как хочется ему из больницы выйти и как злится на свою нынешнюю беспомощность. Отлично. Прекрасный стимул, чтобы поправляться.
