Революционер. Тьма есть в каждом - страница 8

Серая краска наполнила Курта с ног до головы. Он встал, сжав бокал с вином, в руке и устремил свой взгляд на горизонт. Лицо горело в свете оранжевого вечернего солнца. Элеонора сидела позади и видела лишь темное очертание широкоплечей фигуры, но не видела хмурого лица Курта. Лишь когда голова Курта наклонилась к груди, она поняла, что ее вопрос задел, что-то давно забытое и больное в его душе.

Элеонора медленно, почти бесшумно поднялась с поляны и словно кошка подкралась к Курту. Он ощутил ее дыхание на своей шеи нежное прикосновение руки.

– Курт прости я…

– Я их не знал. Я не помню своего детства (и честно говоря, не хотел помнить). Помню лишь детский дом, как меня ввели за руку в огромную дверь, и взгляды. Толпа таких же детей смотрела на меня будто хотела сожрать за живо. Я сразу не вписался в новую семью – Курт повернул лицо к Элеоноре и сразу почувствовал дивный запах цветов и весенний свежести, этот аромат исходил от руки Элеоноре, что лежала на его плече. От этого аромата душа Курта снова расцвела, а хмурое лицо подернула легкая улыбка. – Меня называли чужаком и постоянно дразнили из-за… Не успел Курт закончить как их разговор оборвал громкий и протяжный Крик. Но вовсе это был не крик, точнее не обычный человеческий, а оглушительный вопль птицы немного походящий на орлиный

– Ой! Вздрогнула Элеонора, но ее страх мигом пропал, когда Курт перехватил ее руку на плече и крепко сжал в своей. – Не бойся это всего лишь большая птица.

Элеонора тихо рассмеялась, будто коря себя за трусость. А Курт сжал ее руку еще крепче.

– В общем жизнь там у меня была не сладкой, но именно в детском доме я научился отличать хорошее от плохого, бороться за своё, быть честным и добрым (хотя последнее у Курта в былые годы не всегда получалось) и именно там я встретил Сэма, он был единственным кто поддержал меня в трудные минуты, за что я ему буду вечно платить тем же. – Мы с ним прошли долгий и трудный путь, Артер стал для нас тем самым лучом надежды на обычную жизнь. Прости что – то меня понесло.

– нет, нет, мне интересно, ты очень хороший и интересный человек Курт.

– Хах! – ухмыльнулся Курт – ты не знала меня тогда, сейчас ты разговариваешь с совсем другим Куртом Татумом.

– Все мы в прошлом грешны Курт. Элеонора и сама не заметила, как слова сорвались с ее губ. – Ты очень странный, странный и не такой как все.

– Это плохо? С недоумением покачал головой Курт. Но Элеонора не могла выразить все, что она хотела этим сказать, и нервно пыталась объясниться, чтобы Курт не обиделся на ее слова. – Нет, нет я ни имела в виду совсем ни то что ты подумал я лишь… Она крепко обняла Курта за шею и поцеловала в щеку. – Ты просто другой, совсем другой! И мне это нравиться.

На плите медленно пофыркивал чайник. Сэм сидел за кухонным столом и насыпал кофе в чашку. Когда чайник закипел, Сэм снял его с плиты и залил в чашку кипяток. Взял со стола сигарету с зажигалку и со всем этим вышел на крыльцо дома. Это был небольшой трехэтажный дом на шесть квартир. Сэм с своей девушкой Анастасией жили на первом этаже, в двух комнатной квартирке. Сэм не отказывал себе в удовольствии, выйти перед работой на крыльцо и выкурить сигарету с чашкой кофе. Это стало для него каким-то ритуалом. он мог проспать и опаздывать на работу, собираться в спешке, но обязательно выделит время на кофе с сигареткой. Закончив свой завтрак, Сэм взял сумку с дивана, надел черную кожаную куртку, сегодня обещали дождь. Перед самым выходом он приоткрыл дверь в спальню и всмотрелся в темноту. Там на кровати, укутавшись в одеяло, мило дремала девушка. Сэм улыбнулся и тихо закрыл дверь. Выйдя на улицу, его лицо застыло в улыбке. Самым любимым временем Сэма было летнее утро. Невероятно яркое и чистое, синие небо, светящее солнце еще не видно. Запах свежести и росы, был просто умопомрачительным. Сэм подошел к машине, припаркованной у ограды рядом с домом. Это был старенький Dodge черного цвета. Он открыл ключами дверь и сел внутрь. Кожаная куртка заскрипела об полу кожаное сиденье. он вставил ключ в замок зажигания и повернул его, машина пофыркала и затихла. Обычно в таких случаях Сэм выругался бы на нее, да так, что уши завяли бы. Но сегодня у него было хорошее настроение и после нескольких попыток Dodge все-таки завелся и грозно зарычал. Говорят, что у старых машин есть душа, что будто они все чувствуют и если к ним плохо относится, то они ответят тем же. Не то, что нынешние куски железа, напичканные электроникой.