Потом было тяжкое пробуждение, суматошные мысли, жуткий утренний холод, пробирающий до костей. За этим последовал сердитый рык бородатого типа и несколько увесистых пинков.
Под ногами пленника вновь замелькала чужая местность. Она сливалась в нечто единое и играла всеми цветами радуги. Эта пестрота убаюкивала его, напрочь стирала мысли. Ему казалось, что вот-вот под головой окажется подушка, тело вытянется на любимом диване. В углу комнаты будет монотонно урчать системный блок компьютера. Супруга станет звенеть посудой на кухне, а за стенкой начнут приглушенно скандалить опостылевшие соседи.
Но в конце концов к нему пришло отчетливое понимание того очевидного факта, что это вовсе не сон, а жестокая реальность. За спиной топает куча вооруженных людей. Неизвестно, где сейчас супруга и все ли с ней в порядке. Судьба занесла его хрен знает куда и наградила жуткими неприятностями.
Русский встряхнулся, остановился и начал монотонно бубнить:
– Неужели трудно сказать, сколько еще идти? Я человек или робот? Когда все это кончится? Объясните мне наконец-то, к чему вся эта комедия!..
Довести монолог до конца он не успел. Кулак бородатого типа с силой врезался ему под ребра и лишил возможности дышать. Ноги пленника сами собой подогнулись.
Над его ухом раздалось грозное:
– Шагай!
Послышались язвительные смешки, пару раз звякнуло оружие, прозвучало несколько непонятных фраз.
Русский кое-как задышал, поднялся на ноги, смерил тяжелым взглядом своего мучителя. Он решил, что следует помолчать до конца этого непонятного маршрута, пока кости еще целы и внутренние органы не отбиты.
Прихрамывая и держась за отбитый бок, пленник двинулся дальше.
Где-то через час по левую руку нарисовались приземистые строения. Это был небольшой городок или довольно крупная деревня.
Бородач заставил его остановиться и вполне доходчиво объяснил жестами, что если тот издаст хотя бы один звук, то умирать будет долго и мучительно. Русский устало вздохнул и кивнул, давая понять, что нем как рыба.
Один боец куда-то удалился. Через несколько минут к группе подъехал некий намек на автобус, допотопный механизм непонятной марки. Внутри оказались две деревянные лавки вдоль бортов и куча прелых тряпок, на которую бородач швырнул русского. Весь отряд загрузился на лавки, и древний автобус, жутко громыхая на неровностях, покатился в неизвестном направлении.
Русский вслушивался в грохот, пытался угадать направление движения. Но вскоре он ощутил, как проваливается в сон, и не стал напрягать сознание.
Бородач разбудил его крайне бесцеремонно. Пинал, тряс, что-то кричал прямо в ухо. Один раз даже печень потревожил. Когда русский окончательно проснулся, он опять куда-то погнал его, не обращая ни малейшего внимания на усталость и омерзительное общее состояние.
Вскоре со всех сторон нависли каменные стены. Под ногами захлюпал ручей. Узенькая полоска неба практически не давала освещения. Бойцы вновь зажгли фонари. Бородач заставил это сделать и измученного русского.
Еще через несколько долгих минут отряд вышел в неплохо освещенную гигантскую пещеру. Там горело несколько костров. Рядом с ними сидели в немалом числе какие-то личности, вооруженные до зубов.
Дальнейшее русский запомнил смутно. Бородач отобрал у него фонарь и втолкнул в какое-то маленькое тесное помещение с соломой на полу. За спиной громыхнула стальная дверь. Потом все погрузилось в темноту.
