Рейды Ариадны - страница 12

– Историк Джон Актон когда-то сказал: «Власть развращает, абсолютная власть развращает абсолютно». Здесь я видела это собственными глазами, – строго произнесла она и добавила, как припечатала. – А Сенека – гений.

Наш разговор был прерван криками: «Преторианцы! Преторианцы!». Раздался топот ног по коридору, гул нарастал. Вместе со всеми мы выбежали во двор. По дороге, между стройными рядами платанов и лавров, к вилле величаво приближались трое всадников с императорским штандартом. Ярко сверкали их шлемы в лучах солнца. За ними бежали рабы с носилками. Сенека, раздвинув столпившихся близких, спокойно вышел вперёд. Преторианцы остановились. Один из них, не слезая с коня, достал свиток.

– Достопочтенный Луций Анней Сенека, ты обвиняешься в заговоре против Нерона Клавдия Цезаря Августа Германского, Великого Понтифика и Отца отечества. Приговорён к смерти. По высочайшему повелению императора тебе даруется право выбора самоубийства.

Эхо звучного голоса центуриона в полной тишине отскакивало от стен окружающих двор строений и, казалось, падало осколками к ногам собравшихся. Все взгляды были направлены на хозяина дома. Воин протянул свиток Сенеке. Ни один мускул не дрогнул на мужественном лице Луция. Он с достоинством принял приказ.

– Мы останемся и проследим за выполнением повеления, – добавил центурион и достал ещё один свиток.

– Гетере Ливии из Кипра надлежит немедленно прибыть ко двору императора. Носилки для несравненной, – мне показалось, что он усмехнулся, – готовы.

Роза побледнела и схватила меня за руку.

– Ты позволишь, чтобы моя тётя сопровождала меня? – дрожащим голосом обратилась она к преторианцу. – Разреши взять свои вещи и попрощаться с хозяевами этого дома.

Плюмаж на шлеме согласно качнулся:

– И поторопись, император не должен ждать.

В коридоре Роза метнулась к статуе Афродиты, стоящей возле её комнаты, и вытащила из ниши браслет. Я только головой покачала. И когда успела перепрятать?

– Мы не можем сейчас исчезнуть. Кто знает, что Нерон тогда сделает с семьёй.

– Но я не могу появиться в Риме, Нерон пугает меня. Про него рассказывают ужасные вещи!

Кажется, только сейчас она осознала, что может ожидать её в конце пути.

– Придумаем что-нибудь по дороге, – твёрдо ответила я.

В триклинии собрались заплаканные домочадцы. Наскоро обнявшись с ними, мы с плачущей Розой опустились на колени перед Сенекой.

Он положил руки нам на голову и спокойно сказал всем:

– Приходит смерть: её можно было бы бояться, если бы она осталась с тобою. Напротив, совсем не тяжело потерять такую вещь, по утрате которой вторично её не пожелаешь. Ты придёшь именно к тому концу, к которому шёл всю жизнь. Зачем обманывать себя и только теперь замечать факт, с которым давно уже следовало примириться? Верьте мне – вы неизбежно умрете уже в силу того, что родились. В этом роде должны мы рассуждать, если хотим спокойно и твёрдо встретить последний час. ³

И, поднимая нас с колен, вполголоса произнёс мне:

– Досточтимая матрона, постарайся спасти это юное создание.

Носилки тронулись по дороге в Рим. Пришла пора обдумать варианты исчезновения…

– Послушай, – я осторожно дотронулась до всё ещё всхлипывающей Розы, – мне, правда, очень жаль. Я была неправа – Луций действительно великий человек.

– Не в этом дело. Просто через три года Нерон сам, в результате заговора вот этих преторианцев, сбежит из Рима, а потом и заколется. Сенека мог бы переждать где-то это время, если б знал, что произойдёт дальше, – девушка вытерла глаза концом покрывала.