— Плохо переношу дорогу? — спросила она спокойным голосом.
— А что я мог ей еще сказать, чтобы отвязалась? — возмутился я, решив, что нападение — лучшая зашита. Да еще и покалывание в руке до сих пор напоминало о моей реакции, и это выводило из себя. — А твое лицо как раз подходило под это описание. Ты была вся красная.
— Так, — сказала она, еле сдерживая свой гнев, — я ухожу. Счастливо тебе оставаться со своей милой соседкой.
Она взяла свой чемодан за ручку и потащила его к выходу.
— Ну, и тебе счастливо, — мечта о спокойном отдыхе решительно махнула на прощание. — И да, кстати, — дождался ее полного внимания, — не позднее чем через час твои будущие компаньоны узнают о том, что мы рассорились и теперь не вместе, а еще раньше об этом узнает мой дед, а значит, почти вся родня, — я прошел к стоящему у окна креслу и расположился в нем, — так что удачи.
Она не спешила уходить, топчась на месте.
— Ты ведь шутишь? — с надеждой спросила Малая.
— Милая, я не шучу. Она, — кивнул в сторону двери, — подруга моего деда и та, кого он приставил следить за нами. Так что либо мы остаемся в этом номере вместе и изображаем влюбленную парочку, либо выходим и объявляем всем, что мы не пара и что все это было ложью.
Она стала нервно расхаживать по прихожей. Мои же мысли крутились вокруг деда.
Старый маразматик!
Он чувствует, что вся эта история с Дженни — ложь, иначе не вцепился бы в меня своими клешнями не на жизнь, а на смерть. Считает, что видит меня насквозь. Я решительно настроился обыграть деда в этой битве. Утереть ему нос стало первоочередной задачей.
Он думает, что знает меня, и я докажу ему обратное.
Решил осмотреться. Мой старый номер имел две спальни и гостиную, возможно, у них все номера имеют одинаковую планировку.
Как же я ошибался.
Номер для новобрачных отличался тем, что здесь, кроме спальни, гостиной, гардеробной, и террасы, ничего нет.
Конечно, я понимаю, что для пары большего и не нужно и, будь я здесь с любовницей, меня бы все устроило, но я-то с Малой.
Заметил, как она оказалась за мной. Мы оба уставились на единственный предмет интерьера в так называемом номере, где человек мог поспать, — огромную двуспальную кровать.
— И как мы это, по-твоему, сделаем? — услышал я взволнованный голос Дженни. Она перевела свой взгляд на меня.
— Не знаю, — честно ответил я, — но спать на том подобии дивана я не собираюсь.
В гостиной стояло нечто, что после манипуляций современных дизайнеров превратилось в то, на чем невозможно сидеть, не то, что принять горизонтальное положение. Я подозреваю, что его предназначение — просто пылиться в углу.
— Тогда ты отводишь мне эту роль? — возмутилась она.
— Ты сама это сказала, не я, — отрезал, пока не передумал. Но эта софа была непригодна для сна, как для нее, так и для меня. — На нем невозможно спать.
— Мы же не полезем в одну кровать, так что кому-то все же придется, — от ее слов почему-то во рту пересохло и стало жарко.
— Да ладно тебе, на этой кровати захочешь — не столкнешься, — сказал я уверенно, чтобы ее успокоить. Сам же не знал, как к этому относиться.
— Не уверена в этом, — ответила мне Заноза самым серьезным тоном.
Что она там себе надумала?
— Можешь быть спокойна, — выплюнул я, — извращенных наклонностей не имею.
Решил ретироваться от нее подальше, но она, походу, решила от меня не отставать.
— Выбор у нас никакой, так что либо так, либо расходимся как в море корабли.
