Эльза ощутила всю нелепость и безысходность ситуации. Где, когда, в какой момент она потеряла нить реальности и как. На этот счёт подсознание и нервные связи предательски молчали, ни единого намёка на случившееся, ни единого. Единственный выход пока спать, соглашаться и не пререкаться с персоналом, иначе её просто заколют здесь психотропными и седативными.
«Пежо» преданно ждал свою хозяйку. Девушка за рулём мчалась со скоростью ветра её длинные волосы развивались, мешая обзору зеркала, в окно бил моросящий дождь, но не один мускул не дрогнул на её лице, когда машина резким юзом вылетела с дороги в глубокий кювет, только зелёные линзы удивлённо звякнули, покидая свою хозяйку. Прошло ровно три года с момента «свободы». Она так и не научилась хоть что-то делать аккуратно, как это делала Эльза. Деньги не приносили желанного счастья. Часть состояния пришлось раздать за «мелкие» услуги, которые помогли выбраться из «ада Бельца». Наркотики приелись, тусовки раздражали, заветная операция сделала красивой, но не изменила «гнилой» характер. Всё чаще Гретта вспоминала свою уютную палату, тихую сиделку и процедуры на ночь. Вот и всё!
В Бельц раздался звонок он как пение птиц поднял всех на ноги с утра, новость была не из лучших, но для одной пациентки она пролилась бальзамом. Погибла в аварии Елизавета Громер. Слёзы, настоящие, искренние вулканом срывались с ресниц омывая годы заточения. Чего стоило добиться отмены лекарств в большем их количестве, выпросить себе книги и прибор для письма, хоть и в присутствии санитаров, а писать, своим прилежным поведением расположить весь персонал к себе. Это были ежедневные муки, перемешенные с тоской, одиночеством, горем, и безумным патологическим желанием выйти отсюда. Она знала ещё немного, ещё чуть-чуть и она ступит на свою Родину, которую не покинет никогда. Оставался последний рывок к финишу. Эльза оживала!
Глава 6. Освобождение
Новая, новая жизнь! Она высвечивалась радужными перспективами впереди. Оставались недели до выписки, но Эльзе они казались секундами. Она спокойно отзывалась на своё новое имя, которое и новым то не назовёшь!!! Оно до боли знакомое и родное. Иногда всплывала яростная мысль – «Как Гретта могла с ней поступить так?», но она быстро исчезала под действием обстоятельств нынешних. Примерила к себе это имя и сочленилась с ним, кажется что-то и с натуры «подруги» перехватила. Теперь «Эльза» казалась ей какой-то нелепой частью чужой жизни, невероятно правильной и нормальной, а Гретта была данностью реальной, ненормальной. Наверно, как это не прозвучит «по-чёрному» – лучше быть живой Греттой, чем мёртвой Эльзой! Этим себя и успокаивала узница Белиц. Тем паче окончание заточения не заставило себя ждать.
Комиссия вынесла положительное решение с одним «но»! Это «Но» беспокоило и напрягало покруче, чем жизнь вне этих стен, к которой так стремилась Эльза. Теперь она понимала ту часть пациентов своих, которые не желали покидать белых палат покойных, тихих и беззаботных. Условие её свободы – опекун. В течении трёх лет он должен следить за подопечной, за её состоянием в этом «будоражащем психические отклонения мире», как выразился глава экспертной комиссии. Само появление опекуна не настораживало, было непонятно, что принесёт его вхождение и в без того не простую судьбу Эльзы. Он мог знать Гретту до того, как была совершена подмена. Желание «дышать» и «действовать» уступали место покорности судьбе и покладистости к которой приучили слякотные от криков пациентов, промозглые своей болезненностью коридоры и напускная сдержанность с вечно слащавой улыбкой на устах сестёр и врачей. Как она и думала после первого посещения этого заведения в качестве «навещающего», а не «больного» все они здесь очень «любезные», чересчур.
