Они пришли к нему сами, через годы, во время распределения, сели рядом и предложили полететь на Мимас. Позже они не смогли внятно объяснить свой поступок, а он, выслушивая их предложение, чувствовал ужас от неотвратимости судьбы и облегчение от того, что больше не одинок.
Павел наклонился к подруге и понизил голос до шепота:
– Я сейчас пойду в кабину водителя за едой, а ты присмотрись к парню справа. Он в спецовке с цифрами на груди.
– Хорошо, – сказала она. – Возьми кофе, если будет.
Павел поднялся и пошёл к кабине. Дверь легко поднялась, и он, согнувшись, вошёл внутрь. Автомат с едой стоял сбоку от единственного сиденья, Павел подёргал верхнюю крышку, но она была приварена, зато на задней все болты отсутствовали. Он достал нож, подцепил ту и сковырнул механизм вместе с проводами. Внутри аккуратными штабелями лежали пластины с сублимированной едой. Павел взял несколько упаковок кофе, фруктов и мяса с хлебом, часть расфасовал по внутренним карманам куртки и ударом поставил крышку на место. Долю секунды решал: не сходить ли в туалет под сиденьем, но передумал.
Когда он вернулся, Кира, не скрываясь, в упор, смотрела на парня, а тот уже сидел напротив и довольно улыбался.
Павел мысленно выругался. Он просил присмотреться к незнакомцу, а не пытаться с ним подружиться.
Кира всегда была беспечна. Как-то она учебному роботу, в которого была встроена детская программа эволюции человека, замкнула десятки нервных окончаний в мозгу лишь затем, чтобы посмотреть на результат. Бедный механизм вообразил себя неандертальцем и принялся гоняться за ней с деревянным копьем.
Павел кинул ей на колени пластины еды и сел рядом.
– Ты бы мог всем еды принести, – недовольно сказала женщина, косясь в его сторону.
– Кабина открыта, – не оборачиваясь, бросил он.
Кира хмыкнула и вскрыла пакет. Спрессованный пирожок на глазах начал приобретать объём, а потом и запах. Павел взял себе яблочную пастилу и засунул одну пластинку в рот. Вкус был слабым, едва ощутимым.
Кира надкусила пирожок и повернулась к парню в спецовке.
– И всё это время ты был в каре?
– Да.
– Ты с Базы?
– Конечно.
Парень улыбался, и это раздражало даже больше, чем взгляд, которым тот смотрел на девушку. Мальчишка, лишившись собеседника, теперь одиноко сидел в стороне и безучастно глядел перед собой, вероятно, общаясь по карте.
– Почему ты не свяжешься с начальством?
– Я связывался, они приказали мне ждать.
– Кем ты работаешь?
– Ты задаёшь много вопросов.
– Многим нравится, когда ими интересуются.
– Так ты им интересуешься? – тихо спросил Павел.
– Я интересуюсь его жизнью, – не моргнув глазом ответила Кира. – Так кем ты работаешь?
– Когда встретимся на Базе, я покажу.
Кира покивала несколько раз, будто соглашаясь. Павел оглянулся по сторонам. Мужчина сидел в носовой части и, облокотившись на борт, смотрел вниз, женщина обмахивалась веером и искоса поглядывала в их сторону.
– Зачем вам на Базу? – спросил тот.
– Работать.
– Кем?
– Если встретимся там, то покажем, – в тон ему ответила Кира. – Как тебя зовут?
– Мэтт.
– Его – Павел, – она указала на него. – Меня – Кира.
– Я знаю.
– Что ты знаешь?
– Я знаю, как тебя зовут.
Павлу показалось, будто его ударили по голове. Он внезапно ощутил жар солнца на теле, теплые доски пола сквозь ткань одежды и медленно холодеющие пальцы рук. Затылок занемел, словно от боли.
«Нужно отвлечь внимание, кинув в парня едой. Достать нож и вогнать тому в глотку. А если Кира догадается зайти справа, то бруском сухого льда проломит ему череп, прежде чем тот успеет на них наброситься».
