Павел подавил желание рассмеяться.
– Таких действий бесконечно много. Любая вещь, созданная человеком, может нести опасность, если знать, как ей пользоваться.
– Возможно. Но на момент создания законов таких действий было не бесконечно много и даже не миллиард, а около пятисот миллионов.
– Момент создания…
– Около двух веков назад.
– Ты смеёшься?
– Ты думаешь, мне смешно?
– Мало того, что эти миллионы, так ещё и … – Павел запнулся. Мозг робота может хранить и как-то перерабатывать огромное количество информации, каждый кусок этой информации должен нести обозначение в понятных не только роботу, но и человеку символах, разработчики должны были создать какой-то шаблон, по которому и строились все модели. Но с момента создания по нынешней день изменилось слишком много. Какова частота обновления ПО психоструктуры? Раз в год? Раз в месяц? Раз в день? И разве роботы с одинаковой структурой психики при одинаковом обновлении не будут действовать одинаково и походить друг на друга в мелких реакциях? Или всё же подключение к сети постоянное?
– Ты хоть представляешь, сколько изменилось за два века? – спросил Павел.
Кира пожала плечами.
– И что ты будешь с этим делать? – продолжил он. – Возьмёшь перечень материалов, оружия и устройств за весь период существования человечества и будешь спрашивать его, сможет ли он при помощи них причинить людям какой-нибудь вред?
Павел посмотрел на ИИ. Вопросом про структуру она хотела узнать основное предназначение робота, а сейчас пыталась выяснить, какие послабления в Трех законах сделали разработчики; вот только разве они уже не поняли, что этот робот – военная модель? В них Законы либо отсутствуют вовсе, либо модифицированы до неузнаваемости. Это даже первогодка Академии понимает. Иначе как они будут убивать? Но Кира сознательно это игнорирует, как и то, что робот знал её раньше.
– Конкретный материал ничего не даст, материал в большинстве своём не может быть занесен в раздел «вред», а вот действия с ним – да. Поэтому я буду указывать какое-то конкретное действие. Удушение веревкой, например. И постепенно, методом перебора…
– Это глупость, – прервал её рассуждения Павел. – А если не материал, а если вещество? Угледид, например.
Она на несколько секунд замолчала.
– А что, если в этих миллионах, о которых ты говоришь, один из его разработчиков стер несколько действий с таким прибором, как ложка? Тебе придется разбирать сначала каждое внесенное действие с этим предметом, а потом обновления за два века. И ещё не факт, что ты что-нибудь не пропустишь. И поверь мне, без карты, да даже и с ней, это будет сделать очень трудно.
«И ещё неизвестно, не соврёт ли он тебе», – подумал Павел.
– На это могут уйти месяцы, – поддакнул Мэтт, и Павлу показалось, что тот выглядел странно довольным.
Кира нахмурилась.
– Назови любое слово, – сказала она через некоторое время.
Павел ненадолго задумался:
– Например, плуг.
– Что это? – она нахмурилась.
Павел пожал плечами, не имея представления. Он услышал его в воспоминаниях одной из жизней, но не собирался говорить это при роботе.
Кира поворачивается к ИИ.
– Ну?
– Что «ну»? – улыбнулся Мэтт.
– Согласно параграфу 132 пункта 2.9 «Межпланетного законодательства о роботах и робототехнике», ответь, входит ли действие «удушение» устройством «плуг» в раздел, классифицированный, как «вред»?
Павел на целую секунду был уверен, что тот запросит ИН.
