– Я все равно не знаю, куда еще меня можно направить. Так что хотя бы попробую. А ты? – она подняла на меня глаза, и я прочитала в них надежду, – ты что выбрала?
– Я с тобой, – ухмыляюсь, – соседи до конца.
Возвращаемся в комнату и собираем свои скудные пожитки: одежду, пижамы, выданные в Центре зубные щетки, мыло и шампунь. Завтра всем придется покинуть комнаты для новичков и поселиться со старшими Резистентами. Комнаты медиков находятся в том же корпусе, но этажом ниже. Еще, как рассказывали старшие, завтра всем выдадут новые комплекты одежды – для нас это медицинский костюм и белый халат. И я чувствую, что это абсолютно не мое. Даже сам факт, что я буду носить белый халат, кажется нелепым. Какой из меня врач? Еще не поздно изменить решение – но в научный отдел я тоже не хочу. По правде сказать, я даже не представляю, чем они там занимаются. Ставят эксперименты на людях? Наверное, все не так, ведь Агата говорила, что далеко не все работники Центра знают об этих исследованиях. Наверное, глядят в микроскопы, придумывают новые варианты вакцины. Это тоже не по мне. Чем я вообще хочу заниматься? Раньше не приходилось об этом задумываться: все равно распределение решило бы за меня.
Я вдруг представила, как выхожу на вылазку за стену. В руках пистолет (или какое там оружие положено разведчику?), за спиной рюкзак, а на носу – темные очки от солнца. Иду по пустоши, оставляя город далеко позади… может, это и есть то, чего я хотела? Вот только вещи имеют свойство казаться круче, пока их не попробуешь.
Раздается стук в дверь.
– Входите, – протягиваю я. Должно быть, кто-то из мальчиков. Снова затеяли игру в карты?
Но это Адам. Он знаком приглашает меня выйти. Неужели?..
– Слушай, я поговорил о тебе кое с кем, – говорит он, когда я выхожу к нему в коридор.
– И что сказали?
– В этом году я получаю свой собственный отряд, так что мне позволили самому решать, кого я хочу в команду. И раз уж ты просила, пусть это будешь ты.
– Ты… ты серьезно? – я чуть не задыхаюсь от радости. И с чего это? Совсем недавно я мечтала сбежать из этого места, а теперь счастлива, что буду тут работать.
– Вполне. Ты и Гарри завтра переезжаете в левое крыло, подойдешь ко мне за ключом, как соберешься.
Он разворачивается, чтобы уйти.
– Адам! – окликаю я его. Вежливость и умение благодарить, как положено, – не мой конек, но попробовать стоит. – Спасибо, что помог. Это было важно для меня.
Он кивает, и я, кажется, замечаю на его губах подобие улыбки. В первый раз за все время, что я здесь. Радостная, возвращаюсь в комнату и натыкаюсь на вопросительный взгляд Наты.
– Что-то случилось? Я тут подумала, мы могли бы забрать отсюда эти постели, раз уже спали на них…
Она ведь хотела и дальше жить со мной! Уже рассчитывала, что мы вместе будем работать. Жаль ее, но ничего не поделаешь.
– Слушай, я не буду медиком, – решаю сразу выложить все как есть. – Меня все-таки определили в разведотряд.
– Вот как, – она поджимает губы. – Ну ладно.
Обиделась. Как объяснить ей, что так нужно? Не стоило говорить заранее, что я выбрала медицину. Мы успели привыкнуть друг к другу, и мне будет тяжело без нее. Но у меня будет знакомое лицо – Гарри, а она окажется совсем одна. Мы засыпаем в молчании.
На следующий день я нахожу Гарри и делюсь с ним новостями.
– А ты своего добиваешься, Вероника? – ухмыляется Гарри.
– Я просто попросила Адама поговорить с кем-нибудь.
