(п. 2 ст. 2 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности»). Из контекста данного предписания вытекает, что предполагаются события или действия, которые хотя и создают угрозу важнейшим социальным ценностям, но не носят преступного характера. Вместе с тем полученные органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, сведения о таких событиях или действиях служат основанием для проведения всех предусмотренных законом оперативно-розыскных мероприятий (п. 2 ст. 7 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности»). В подобных случаях оперативно-розыскная деятельность создает реальную опасность существенного нарушения гражданских прав и свобод. М. Н. Маршунов объясняет это сложностью адекватной оценки степени реальной угрозы указанным в законе ценностям, в силу которой при решении вопроса о проведении оперативно-розыскных мероприятий может возобладать субъективный фактор. Автор высказывает обоснованные опасения относительно того, что профилактические мероприятия подобного рода, в принципе необходимые, способны обернуться массовым использованием агентуры, установлением полицейского режима с его разветвленной системой слежки и доносительства, широким применением технических средств наблюдения и контроля «на всякий случай»[63].
В оперативно-розыскной деятельности аксиомой должно стать следующее положение: оперативно-розыскные средства и методы правомерно применять лишь в тех случаях, когда с помощью других способов и приемов выявить социально значимую информацию невозможно. Оно содержалось в первом Законе «Об оперативно-розыскной деятельности в Российской Федерации» от 13 марта 1992 г. Согласно данному правилу оперативно-розыскные мероприятия правомерно было проводить только тогда, когда иным путем невозможно обеспечить выполнение задач, предусмотренных ст. 2 этого же Закона (ч. 1 ст. 6). К сожалению, в тексте действующего Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» аналогичное положение отсутствует. А. Ю. Шумилов справедливо отмечает, что ликвидация рассматриваемого правила «устранила факт официально признанной иерархии, в которой оперативно-розыскная деятельность законодателем признавалась вспомогательной относительно как уголовно-процессуальной, так и любой иной гласно проводимой представителями государства работы, направленной на борьбу с преступностью»[64].
Выявление информации о событиях или действиях, могущих создавать угрозу государственной, военной и особенно экономической или экологической безопасности Российской Федерации, во многих случаях возможно не только оперативно-розыскными, но и другими гласными средствами и способами: путем реализации своих полномочий различными комиссиями, инспекциями, контролирующими органами и т. п., существующими автономно или в составе соответствующих министерств, ведомств и учреждений, прокурором в ходе осуществления надзорных функций.
События или действия, создающие угрозу государственной, военной, экономической или экологической безопасности Российской Федерации, могут быть следствием враждебной деятельности спецслужб и других организаций иностранных государств, а также отдельных граждан нашего государства. Однако их выявление, предупреждение и пресечение составляет содержание контрразведывательной, а не оперативно-розыскной деятельности (ч. 1 ст. 9 Федерального закона об органах Федеральной службы безопасности в Российской Федерации). Именно органы, осуществляющие контрразведывательную деятельность, постоянно реагируют на такие события или действия.
