Так что этот край защищен очень хорошо, сопротивляться будет упорно. А со времен Римской империи уже не собираются большие армии. Малыми же силами эти земли не захватить…
Килпатрик часто выезжал вперед, Пес за это его выделил и часто сопровождал, охраняя, как отбившуюся овцу, но Килпатрик истолковывал это как привязанность огромного Пса к своей особе, чем очень гордился.
Они первыми достигли берега реки. С этой стороны остатки моста, с той – точно такие же, а посреди река несет злые воды быстро и раздраженно, бьет в берега, ревет, по всей длине течения ходит бурунами и водоворотами.
Килпатрик оглянулся на стук копыт наших коней.
– Черная Речка, – произнес он почтительно.
– Снова Черная? – произнес я брезгливо. – ну нет у людёв фантазии…
– Что, – удивился сэр Килпатрик, – вы уже где-то встречали еще одну? Она такая же?
Я спросил, игнорируя вопрос:
– Из-за чего она Черная? Вроде вода прозрачная.
– Черная, – объяснил Килпатрик, – потому что еще не один человек не преодолел ее. Да-да, сносит моментально! А течение здесь такое, что с легкостью уносит любые глыбы…
Я попытался вспомнить эту реку, все-таки раза четыре как-то форсировал, но не смог, хотя рылся в памяти старательнее Тутанхамона в гробнице Шлимана. Видимо, Зайчик на скорости ее просто перемахнул. А Бобик мог вообще не заметить, подумаешь, вода течет…
– И что? – спросил я. – Нам вертаться взад?
Килпатрик сказал горделиво:
– Нет, тут совсем близко… Беда, если бы эта река бежала через весь мир! А так вытекает в сорока милях отсюда, это с востока, а впадает всего через милю.
– Куда впадает? – уточнил я.
– К счастью, не в море, – ответил Килпатрик и перекрестился. – Там расщелина, река низвергается с огромной высоты… и никто еще не видел то дно, куда она падает.
– Вот будет номер, – пробормотал я, – когда расщелина наполнится.
Килпатрик посмотрел на меня в удивлении, потом дошло, побледнел и начал торопить всех:
– Вперед, вперед, не останавливаться! Вдоль берега, а там побыстрее от этого места!
Еще издали мы услышали грозный рев, земля начала вздрагивать под конскими копытами. Ущелье даже не ущелье, а наподобие широкого колодца, пробитого метеоритом из нейтридной материи. Река с грохотом обрушивается с уступа, за все годы ничуть не сгладив и не отодвинув. Я не рискнул подъехать ближе к краю, слишком вздрагивают скалы, да и не настолько я любознательный, чтобы вот сейчас заглядывать во все дыры.
– Вперед, – велел и я. – Мимо и – дальше!
– Хорошо сказано, – молвил Килпатрик уважительно. – Мимо и дальше!
Мы обогнули впадину и снова взяли прежний курс. Килпатрик начал рассказывать, что в этой долине замечены деревья, что перемещаются с места на место. Даже не отдельные деревья, а целые участки леса, чего раньше никто из местных не замечал.
По землям барона Мэгда, здешнего сюзерена, в довершение ко всему передвигаются огромные песчаные ямы. Никто не знает, где они будут завтра, потому в той земле никто не селится, а путешественники избегают даже приближаться к опасным местам. К счастью, с одной стороны земли барона Мэгда упираются в горы, а с другой – в реку, потому песчаные ямы, ударившись о каменную громаду, отправляются обратно и гибнут в реке. С третьей стороны расположен лес Звенящих Листьев, могучие деревья выдерживают удары песчаных ям, более того – медленно и упорно отвоевывают землю, укрепляя ее прочными корнями.
