– Ваша светлость… мы наслышаны…
Я отмахнулся.
– Как уже сказал, я – мое Величество, но это неважно. Король Леопольд в самом деле очень разумный человек и обычно прислушивается к моим доводам.
– Ваша армия еще в его королевстве? – поинтересовался он. – Да-да, мы наслышаны. Уж простите, Ваше Величество… садитесь вот сюда, здесь не дует, сиденье мягкое, подлокотники как у трона…
– Только часть армии, – ответил я любезно и сел. – Только часть моей армии в Сакранте.
– Но достаточная, – уточнил он, – чтобы король прислушивался к голосу разума, у которого отчетливый металлический лязг, не так ли?
– Вы сказали все верно, – сказал я. – Думаю, нам хитрить незачем, мы не выступаем на городской площади. Когда буду старым и толстым, я буду сидеть на троне, даже восседать, и смотреть, как пляшут шуты. Но сейчас я пока что больше приятель Беаты, облеченный большой властью и наделенный, как вы прозорливо заметили, некоторой силой и достаточным влиянием.
Беата сказала мрачно:
– Видала я таких приятелей.
Филипп воскликнул шокированно:
– Беата, это же король!
– А вдруг он брешет? – спросила она. – А там в Сакранте был другой Ричард? Поумнее, поинтереснее и покрасивше?.. Ладно-ладно, пусть даже король. И что он может? В Сакранте король – Леопольд.
Филипп опасливо зыркнул на меня и сказал почтительно:
– Да, но… мы слышали, Его Величество Ричард достаточно… влиятельный человек. Человек, разгромивший Мунтвига… не может быть невлиятельным.
Она сказала саркастически:
– Ну да, он ограничится одним влиянием! Точно все захапал и под задницу сгреб.
– Тем более, – сказал Филипп со вздохом. – Его Величество выглядит именно решительным и деятельным королем. Ваше Величество… вы хотите предложить нам помощь оккупационными войсками?
Я покачал головой.
– Нет. Я предлагаю освободить вас от оккупационного войска оборотней своим ограниченным контингентом, составленным из неограниченных добровольцев. Короли всех стран, объединяйтесь – мой сегодняшний девиз!.. Как могу не помочь кузену против ползучего и нелегитимного, хоть и в чисто демократических традициях захвата власти?
Он спросил осторожно:
– Ваше Величество… к нам надолго?
– Посмотрим, – ответил я. – Это зависит от.
Он понизил голос:
– Устроить вас на это время?
– Пустяки, – заверил я. – Днем в делах, ночь привычно в постели Беаты. С утра тотально рекогносцирую на ограниченной местности этого смешного королевства всякие аномалии. Не волнуйтесь, если я взялся за дело, оно уже не вырвется!.. Беата, пойдем. Уточним по дороге всякие мелочи. Спокойной ночи, Филипп!
Он поспешно поклонился.
– Ваше Величество…
Беата настолько ошалела, даже не попыталась освободить руку, когда я взял ее за локоть и властно вывел в коридор. Уже там дернулась, я поспешно ослабил хватку, она отодвинулась к другой стене, она посмотрела дикими глазами.
– Ты что?
Я посмотрел удивленно и строго.
– Я?
Она фыркнула, некоторое время шла рядом молча, потом, глядя в пол, спросила неожиданно:
– А тебе в самом деле понравилось?
Я не понял, переспросил:
– Что?
Она посмотрела искоса и тут же отвернулась.
– Ну, когда я тогда упилась… и ты меня уложил в постель…
– Ах то, – я поспешил подпустить в голос воодушевления. – Это было незабываемо!.. Ты просто чудо. Я даже не ожидал, что такое можно. Просто прэлэстно… и даже восхитительно!.. Как бы вот так и весьма зело, хотя временами и обло, но больше зелости… Нам, самцам, это ого-го! В смысле, нравится. Ты была неподражаема. Знали бы короли, какая ты в постели, сразу бы войну за тебя начали. Да что там короли, императоры бы подрались! И началось бы Великое Переселение народов… Гм, а может быть, и в самом деле так и было…
