– Что? По одному вы уже не можете? – сидя у противоположной стороны костра, громко спросил Марк Иванов. Кто-то громко загоготал.
– Ты, лысая башка, свалил бы отсюда, – рявкнул Макс.
– Это – остров, дубина. Куда идти? – не унимался Иванов.
– Да я тебя… – Чайкин вскочил на ноги и направился к обидчику. В воздухе запахло дракой.
– И один? Не страшно, Чайкин? – ничуть не смутился Марк.
Неизвестно, чем бы все закончилось, если бы не вмешался Григорий. Он что-то шепнул на ухо приятелю, и тот, сжимая челюсти, вернулся на место.
– Отлично, – голос старосты заставил всех посмотреть в ее сторону. – А сейчас, раз все в сборе, давайте обсудим, кто и чем будет заниматься. Григорий, на тебе вопросы безопасности лагеря. Марк, ты в ответе за провизию и быт. Рогов, с утра составишь график дежурств по охране периметра лагеря.
Кого-то возмутили такие командирские замашки Валентины. Кто-то недоумевал оттого, что придется работать. Григорий же был доволен. Он еще на один шаг приблизился к своей цели и не только к своей.
Глава 5. Дневник. Демократия?
– Не понимаю, как нас так угораздило? – Кайса в гневе поглядывала в сторону Марка. – Почему именно мы попали к нему? Нет, это, конечно, лучше, чем быть в подчинении у твоего родственника, но Марк Иванов… Бр…
Я вытянулась на песке. Тень от деревьев и легкий прохладный ветер с моря приятно остужали. Говорить совсем не хотелось и уж тем более спорить, но от Кайсы так просто было не отделаться.
– Ты же слышала, что Валентина назначила Марка главным за провиант. А мы с тобой что взяли? – напомнила я подруге. – Правильно. Сеть и канистру для воды. Так что спорить не о чем.
– Но кто назначил Брошкину главной?
– Никто. Она сама, она староста, – прикрыв глаза, я попыталась расслабиться. После двух прогулок к источнику с пресной водой это было жизненно необходимо. К тому же ближе к вечеру предстояло опять туда идти. – Еще пару дней таких хождений, как сегодня, и в лесу уже появится тропа, – продолжила я.
Кайса была согласна с мнением подруги, но упорно не желала мириться с лидирующей позицией Валентины.
– Может, пора свергнуть правителя? Это же тирания какая-то. Что думает по этому поводу Григорий? – в голосе подруги слышалась надежда, что ее план по свержению власти найдет сторонников. Не хотелось ее разочаровывать, но лучше всего было сказать правду. – Я понятия не имею, что думает Григорий. Он так увлекся идеей командования, что на простых работников у него совсем нет времени.
Кайса наконец перестала метаться, как тигрица, и присела на корягу.
– Ну почему нашим начальником стал именно Иванов? Лучше бы мы к Григорию попали.
– Вот уж нет, – тут уж я не удержалась и фыркнула. – Тебе хочется стоять на карауле? И чтобы он потом в поместье всем рассказывал, как командовал нами? Не надо.
– Это верно. И к Терезе попасть в команду тоже неинтересно. – Теперь уже я была вынуждена согласиться с Кайсой. Тереза возомнила себя ангелом милосердия и пыталась показать всем, какая она незаменимая.
«Что будет, когда действительно кого-то придется лечить или спасать? Не хотелось, чтобы кто-то попал к ней, но других лекарей на острове нет».
Из начальников оставалась только одна Брошкина, но нас она точно к себе не позовет. И дело здесь не в симпатиях или антипатиях, просто мы с Кайсой в школе известны как возмутители спокойствия. Не сказать, чтобы мы относились несерьезно к вещам и к поручениям, нет. Когда в поместье находишься постоянно под прессингом ожиданий и требований со стороны бабушки и дедушки, то начинаешь воспринимать школьное пространство как возможность расслабиться, пошалить и, вообще, выплеснуть накопившуюся энергию. Мы любим немного расширить интеллектуальные горизонты, как говорит Лука.
