Холодея от ужаса, Юния качнула головой.
– За то, что он был любовником ее распутной матери!
Девочка отшатнулась:
– Значит, ты тоже считаешь наш брак позорным, как и твои родители? – хрипло спросила она.
– Ну что ты, моя звездочка! – неожиданно ласково произнес Гай и обнял ее за плечи. – Я так люблю тебя. Мы уберем с дороги тех, кто мешает нам. Мартине надо доверять.
Юния послушно кивнула. Сомнения бесследно растворились в душе, стоило распахнуть ее навстречу тьме. И Геката благословила союз двух детей.
Удобный случай привести замыслы колдуньи в исполнение выдался, когда все, от господ до челяди, собрались на играх в местном амфитеатре, которые устраивал Гней Пизон. Дети разместили все таинственные предметы по дому.
А спустя несколько дней начался кошмар. Страшный запах гнили стал преследовать всех домашних. Агриппина и Юния принялись курить сильнейшие благовония, но напрасно. Запах гнили забивал все вокруг, витая даже на кухне и во дворе. Сапожок говорил Юнии, что отец подозревает Планцину, жену Пизона, в наведении порчи. Силан был в сильном беспокойстве, он давно бы уже уехал в Александрию, но долг дружбы повелевал ему остаться, к тому же многие друзья Германика перестали посещать дом. Марк Юний попробовал отослать дочь, но натолкнулся на такое упорное сопротивление с ее стороны, что вынужден был сдаться, положившись на волю богов.
Агриппина в страхе приказала обыскать весь дом. К ужасу всех, в полу и на стенах обнаружились извлеченные из могил остатки человеческих трупов, начертанные на свинцовых табличках заговоры и заклятия и тут же – имя Германика, полуобгоревший прах, сочащийся гноем.
«Душа господина уже в руках богов смерти», – шептались втихомолку слуги. Но Германик не сдавался, приказав совершить ритуальное освящение в доме, и лично сжег во дворе все останки. Установилось относительное спокойствие, было проведено расследование, и привратник сознался, что в отсутствие правителя и его жены он как-то застал Планцину одну в доме, выходящей из внутренних покоев. В доме усилили охрану, увеличив количество рабов. Германик оправился от болезни и, хотя еще чувствовал себя ослабевшим, стал выезжать на осмотр полков, разбирать тяжбы и издавать указы. Но все это было лишь затишьем перед бурей.
Сапожок с Юнией, забившись в темный угол подвала, держали военный совет.
– Гай, боюсь, у нас ничего не выйдет, – сказала Юния, жуя пирог с мясом. – Надо что-то срочно придумать. Мартина в очередной раз подтвердила, что ты не станешь великим, пока жив твой отец. И мы не сможем пожениться. Но вчера около ее дома стояли носилки Планцины. Я хотела взять у нее заговоренных трав для Агриппины, но ни с чем повернула обратно. Не кажется ли тебе, что Мартина лжет, наученная женой Пизона? Все знают, как ненавидят они нашу семью.
– Пусть даже и так, – с умным видом произнес Калигула. – Но мы все равно выиграем, если Германик умрет. Тогда уж моя мать точно согласится на нашу свадьбу.
– А мой отец?
– А кто помешает ему отправиться вслед за моим? Нет, дорогая, ты не права, у нас должно получиться. Отломи и мне кусочек пирога. – Прожевав, он продолжил: – Мой отец, по признанию матери, живет во власти суеверий. Вся эта падаль, заговоренная Мартиной, испугала только глупых рабов. Да и какой теперь прок от ее порчи, если дом очистили от скверны?
Юния приуныла.
– Не стоит огорчаться. Я украл у колдуньи флакон с ядом, – вдруг признался Калигула. – Нам не нужна теперь ее помощь. Справимся сами!
