Проследив путь грузчиков по берегу, сержант увидел, что там же, где на глазах росла гора товаров, находился просторный шатер. Через полуприкрытый пологом вход виднелась часть большого стола, уставленного изящными вазами с разнообразными фруктами и несколькими кувшинами, а также плетеное кресло с вальяжно расположившимся в нем и потягивающим вино тем самым седовласым и бородатым мужиком в балахоне серо-синих цветов с первой квинкеремы. На его голове красовалась высокая шапка, похожая на многоярусный колпак желтого цвета, на груди все так же сверкала золотая цепь с неведомым украшением. По всему было видно, что он здесь главный. Сзади, охватывая шатер полукругом, расположились с десяток облаченных в доспехи воинов и еще один лысый, низкорослый и толстый субъект в белой тунике, отиравшийся рядом со входом.
Но не он привлек особое внимание Федора, а то, что лежало в двух шагах от шатра. Там находился аккуратно снятый с их лодки деревянный руль, который седовласый купец – назвать его иначе сержант не мог – внимательно рассматривал, потягивая вино из бронзовой чаши изящной вытянутой формы.
Глядя, как купец пьет вино, сержант едва сохранял хладнокровие, в горле у него запершило – уже, как минимум, пару дней там не было ничего, кроме соленой воды. Федор закашлялся и даже сплюнул на палубу, за что сзади тут же получил рукоятью меча тычок, придавший ему начальное ускорение и направивший его в сторону сходней. Лехе отвесили такую же плюху, и он напрягся, но, поймав предостерегающий взгляд сержанта, сдержался. Хотя ему это далось нелегко.
Рискуя упасть в воду, друзья спустились на пирс по узкому, метровой ширины, трапу с натянутой вдоль боковой кромки веревкой. А оттуда их пинками погнали прямиком к шатру. Судя по всему, приближался момент истины.
Едва пленники приблизились к шатру, охранники выступили вперед и сомкнулись, встав двумя плотными группами по бокам от входа и положив руки на рукояти коротких мечей – «уважают, сволочи», промелькнуло в голове у сержанта – а из спасительной тени выступил лысый и толстый субъект, оказавшийся переводчиком. Глядя на стоявших на самом солнцепеке со связанными за спиной руками Леху и Федора, он проблеял что-то на незнакомом наречии. При этом лысый, обливаясь потом, указывал на руль.
Вопрос был, в принципе, понятен и без перевода, а вот язык – нет. Поэтому Чайка, не мудрствуя лукаво, ответил на родном – чем черт не шутит, вдруг этот толстый – полиглот?
– Да руль это, – выдавил из себя сержант, сглотнув слюну, – обычный руль.
Лысый толстяк в белой тунике скользнул мгновенно затуманившимся взглядом по рваным тельняшкам морпехов и растерянно посмотрел на купца. Видимо, такого языка он не знал.
Пока переводчик придумывал новый вопрос, Федор изучал доспехи стоявших перед ним воинов. Не смотря на жару, все были одеты в темно-синие кожаные панцири с нашитыми на них металлическими пластинами-бляхами, богато изукрашенными чеканкой. На центральном из нагрудных щитков сержант разглядел тот же символ, что и на штандарте корабля – диск и полумесяц. От пояса почти до колен воинов защищало некое подобие юбки из кожаных ремней. На ногах – сработанные на совесть сандалии с толстой подошвой. Железные поножи, обычно прикрывавшие икры, отсутствовали. На головах сверкали начищенные шлемы, надежно прятавшие дажешею и щеки. Поверх шлемов красовались гривы из красных перьев. Щитов при них не было, зато сбоку у каждого висел короткий меч. Судя по всему, вокруг хозяина на берегу собрались не простые вояки, а комсостав. Наверняка, командиры кораблей да начальники морпехов с гребцами. Знакомая ситуация.
