Римское и современное уголовное право - страница 20

Перед нападением варваров Римская империя с трудом управляется с огромным хозяйством. Пухнет официальное законодательство, растут противоречия между метрополией и провинциями, административная юстиция подгоняет национальное право под необходимость мирового товарообмена и сосуществования (jus gentium). Ученый мир Рима отчаянно пытается навести элементарный порядок в правовых построениях. Общее число комментариев, компиляций и пр. научной продукции стало угрожающим… В воздухе запахло кодификацией. “Понимая, что государство основывается не только на силе оружия, но и на праве, Юстиниан решил провести кодификацию всего римского права: источников, содержащих jus, и источников, содержащих leges. Особенно он хотел устранить различия между jus vetus и jus novum (древним римским правом, содержащимся в трудах классических правоведов, и новым правом, проистекающим из конституций римских императоров), создав таким образом единую правовую систему и стремясь с ее помощью вернуть стабильность римскому государству” [31]. На пути к ней римские императоры провели значительную работу в области юридического производства:

1. Еще в 130 году юрист Сальвий Юлиан свел воедино известные ему преторские эдикты в одну книгу – Edictum perpetuum (постоянный эдикт). Труд был замечен и оценен властями: сенат, а затем император Адриан канонизировали его как важнейший источник права.

2. Октавиан Август приказал считать разъяснения авторитетных юристов его периода данными как бы от его имени – persona furtan ex autoritate eius (principis).

3. Император Тиберий и его последователи даровали отдельным римским правоведам особую правотворческую привилегию (responda prudentium); их разъяснения объявлялись обязательными для судов и магистратов.

4. Постепенно произошел естественный отбор самых выдающихся представителей юридической науки. Император Константин в 321 году попытался вмешаться в академические споры и критически отозвался в своем законе о нападках Павла и Ульпиана на Папиниана. Он же, но в 327 году, сделал выбор уже в пользу Павла; именно его сентенциями надлежало руководствоваться судьям.

5. Прошло еще 100 лет, и Lex Allegatoria (закон о цитировании императора Валентиана III от 426 года) отдает предпочтение сразу пяти корифеям: Папиниану (Acmilius Papinianus), Павлу (Julius Paulus), Ульпиану (Domicius Ulpianus), Модестину (Herennius Modestinus) и Гаю (Gaius) – Papiniani, Pauli, Gaj, Ulpiani atque Modestini scripta universa firmanus. Именно их мнение объявлено истинным, а среди всех первый – Папиниан. Магистраты и судьи были обязаны ссылаться на мнения давно умерших юристов, поэтому в юридическом мире стали говорить о “сенате мертвых” [32].

6. После такой селекции последовал завершающий аккорд. Как только окончилась кодификация, юристам, ученым и практикам было приказано смотреть только вперед, зафиксированные в институциях, Дигестах и конституциях правила Цезарь Флавий Юстиниан объявил непреложными и не подлежащими сомнению. В конституции “Об утверждении Дигест” сказано буквально следующее: “И никто не должен осмеливаться сравнивать то, что было в древности, с тем, что ввела наша власть, ибо многое изменено для пользы дела…(10). Преклонитесь перед этими законами и соблюдайте их, оставив в покое предыдущие. И да не осмелится кто-либо из вас сравнивать их с прежними или искать разноречий между прежними и новыми: ибо все, что здесь установлено, мы признаем в качестве единственного и единого, что должно быть соблюдаемо (19)” [33].