Тяжело вздохнув, я покачала головой:
– На Арисе что-то было не так, и мой магнур это заметил. Но я сейчас слишком устала, чтобы об этом думать.
– Конечно, – поспешно согласился со мной Локи. – Тебе, наверное, нужно еще поспать…
– Нет, спать больше не хочу, – возразила я, невольно дернувшись и внутренне содрогнувшись от боли. – А каков диагноз? Домой-то мне можно?
Локи с Эриком повернулись к Форми, и та важно продекламировала:
– Ты просто сильно растянула мышцы и переутомилась. Впрочем, если ты выспалась, то вполне можешь отправиться домой. Только я думаю, тебе стоит взять выходной и как следует расслабиться. Массаж или теплая ванна – и снова будешь в форме.
Выслушав ее, я кивнула. Когда мы вчетвером поступили в ВГСБ, я, Эрик и Локи решили стать агентами, а вот Форми вся эта беготня с ловлей преступников не привлекала. Поначалу она продолжала работать психологом, кем она была на Марене, но потом решила, что ей нужно развиваться и дальше, и прошла двухгодичные курсы врачебного дела. А так как она была дораном, чьи мозги вмещают и запоминают гораздо больше информации, чем человеческий мозг, ее уже можно было считать высококвалифицированным врачом. Я доверяла ей в ее суждениях. Если она говорит, что я могу идти домой – значит, я могу идти домой.
– Отлично, – сказала я. – Так, тогда, пожалуй, предлагаю прямо сейчас и…
В этот момент дверь в палату сдвинулась, и в комнату в сопровождении двух охранников-тимилтов зашел Председатель. Сейчас им был Луиджи Бернаскони, высокий мужчина итальянского типа с представительным видом. У Бернаскони было очень хмурое лицо, и я нервно заерзала на кровати, отчего-то решив, что у меня неприятности. Конечно, я не поймала таргида, но он же должен понимать, что я в этом не виновата… Черт, это моя первая промашка за те полгода, что я работаю официально.
– Здравствуйте, агент Гиббс, агенты Милтоны и доктор Формадора, – он повернулся к каждому из нас, приветствуя, и мы тоже поспешили склонить головы:
– Здравствуйте, Председатель.
Только сейчас я догадалась посмотреть на то, что на мне одето, и поняла, что это растянутая больничная рубашка какого-то блеклого и непонятного цвета. Я чувствовала себя в ней вполне комфортно, пока находилась в одном помещении с друзьями, но при приходе официальных властей мне стало неловко.
– Слышал, вы провалили задание, агент Гиббс, – сухим тоном сказал Бернаскони.
Не успела я ничего сказать в свое оправдание, как Локи поспешно затараторил, крепко сжимая мою руку:
– Кендис в этом не виновата! Это вы дали ей и моему брату сломанный защитный костюм и корабль с бракованным гравитатором. Она чуть не погибла!
– Кхм, вообще-то техники уже проверили и корабль, и костюм агента Гиббс, – заметил Бернаскони. – Что касается последнего, то система охлаждения действительно вышла из-под контроля. Мы уже работаем над этой проблемой. А вот корабль… И сам корабль, и гравитатор – все в полном порядке. И я понятия не имею, почему вы не смогли удержать агента Гиббс, – теперь Председатель повернулся к Эрику.
Посмотри он на меня таким взглядом, я бы точно перетрусила, но Эрик всегда был немного нагловатым, поэтому ни капельки не смутился. Если Локи явно возмущался тем, что наш начальник пришел выговаривать нам за проваленное задание, то его брат умудрился сохранить спокойствие, и, не теряя достоинства, произнес:
– Господин Председатель, это чистая правда, что гравитатор не видел ни Кендис, ни таргида. Я не знаю, отчего такое произошло, но уж точно не из-за того, что я там что-то напортачил, как вы, похоже, думаете. Кендис – мой друг и девушка моего брата. Я бы никогда не допустил того, чтобы она погибла из-за того, что я что-то не так сделал.
