Ритм войны. Том 2 - страница 54

– Ты хотела сказать, жаждут насилия и крови.

– Да, Древняя. Семья ветробегуна была бы для нас полезным приобретением, госпожа. Если вы хотите найти его раньше Преследователя, то, возможно, обладание ими даст нам преимущество.

Лешви запела в ритме задумчивости:

– Ты милосердна, Венли. Не раскрывай это Стремление другим. Подожди здесь.

Лешви оттолкнулась и полетела вниз. Сделав петлю, она грациозно свернула в освещенный центральный коридор шестого этажа. Венли ждала, Тимбре встревоженно трепетала.

Прошел целый час, прежде чем Лешви наконец вернулась, взмыв вверх со стороны большого рынка на первом этаже.

– Что вы сделали? – спросила Венли.

– Я взяла семью ветробегуна под свою опеку. Мое положение дает мне власть над Преследователем.

– Вы ведь не причинили им вреда? – умоляюще спросила Венли.

Лешви уставилась на нее, и только через мгновение Венли поняла, что она ошиблась и использовала один из старых ритмов. Мольба была одним из ритмов Рошара, а не Вражды.

– Не причинила, – подтвердила Лешви. – Теперь, когда я сделала ход – и обнаружила свои намерения, – Преследователь их пальцем не тронет. По крайней мере, пока в башне не изменится расстановка сил. Я поместила семью в безопасное место и велела им не высовываться. Как ты и сказала, они могут быть нам полезны.

Венли запела в ритме подобострастия.

– Найди место, где мы сможем наблюдать за ними, а потом пошли мне записку. Я подумаю, есть ли способ использовать их, чтобы найти Благословенного Бурей, а пока распространю слух, что избавилась от заложников. Даже если Преследователь узнает правду, они должны быть в безопасности до поры до времени. Тем не менее я снова предупреждаю: не показывай другим свое сострадание к человекам. Это будет неправильно истолковано, особенно если учесть, что ты – дитя предателей.

– Да, Древняя.

– Иди, – сказала Лешви. – То, что я сделала сегодня, считаю одолжением тебе. Не забывай об этом.

Венли запела в ритме подобострастия и быстро ушла. Тимбре ободряюще трепыхнулась.

– Я фальшивая Сияющая, – сказала Венли. – Ты же знаешь.

Тимбре снова запульсировала. Возможно. Но сегодняшний день был шагом в правильном направлении.

– Дедушка, – спросил маленький Гавинор. – Мой папа пал смертью храбрых?

Далинар устроился на полу комнатушки, отложив в сторону деревянный меч, с помощью которого изображал охоту на большепанцирника. Был ли Адолин когда-нибудь таким маленьким?

Он твердо решил не упускать из жизни Гэва так много, как из жизни сыновей. Он хотел любить и лелеять этого угрюмого ребенка с темными волосами и ясными желтыми глазами.

– Он был очень храбрым, – сказал Далинар, жестом приглашая мальчика сесть к нему на колени. – Таким храбрым. Он пошел практически в одиночку в наш родной город, чтобы попытаться спасти его.

– Спасти меня, – тихо сказал Гэв. – Он умер из-за меня.

– Нет! – возразил Далинар. – Он умер из-за злых людей.

– Злых… как мама?

Вот буря. Бедное дитя.

– Твоя мать тоже была храброй. Она не делала этих ужасных вещей; это все враг, который завладел ее разумом. Ты понимаешь? Твоя мать любила тебя.

Гэв кивнул, серьезный не по годам. Ему нравилось играть в охоту на большепанцирника, хотя он и не смеялся во время нее, как другие дети. Даже в игре он находил повод хмуриться.