– Я закончила музыкальную школу по классу фортепиано, также играю на акустической и электрогитаре.
Он посмотрел все ее документы, включая грамоты за конкурсы.
– Что ж, хорошо. Как только наберется группа желающих, мы с вами свяжемся.
– А график работы?
– Это нужно согласовывать с учениками, в какое время им будет удобно.
Она оставила свои контакты и ушла.
По пути она зашла в магазин и купила кое-каких продуктов, также контейнер, чтобы носить на работу еду. Дома она помыла холодильник с пищевой содой и открыла окна, чтобы проветрить. И спустя два часа включила холодильник, который тихонько и довольно заурчал. Ей нравился этот небольшой холодильник с одной морозильной камерой, закрывающейся отдельной дверкой, а в основном, все было стандартно – одна полка, ячейка для соков, масла и отсек для яиц.
Она радовалась самостоятельной жизни, все в этой квартирке кричало, что теперь она взрослый человек.
Она посмотрела на гитару Эльзы и плутовато улыбнувшись, распаковала и решила опробовать ее, почувствовать вибрацию звука и всю палитру оттенков. Включила усилитель, подсоединила гитару и села на кровать. Первые звуки были волшебными и восхитительными! Она сыграла свою партию из «Burn», песни, которую она сочинила еще в семнадцать лет. Она звучала потрясающе настолько, что не хотелось играть больше на акустике.
В дверь позвонили. Она сняла ремень гитары и положила ее на койку, открыла дверь.
Там стоял длинный парень с всклокоченными волосами, почесывая свое плоское пузико. Одет он был в синюю футболку и шортики, походившие скорее на трусы. А ноги ходячий ужас – волосатые, как у шимпанзе.
– Эй, можно потише! Люди вообще-то спят.
– Это в четыре-то часа дня? Ты что, барменом или стриптизером в клубе пашешь, что днем спишь? – иронично заметила она. Ее почему-то коробило от одного его вида и она решила ни за что не извиняться перед ним.
– Че, сказала! – вякнул он, нависая над ней.
На миг ей даже показалось, что он сейчас ее убьет или изнасилует, судя по его виду.
«Ну и подонок!», пронеслось в ее мозгу. Хотя она тоже виновата, зачем оскорбляла его. Порой она не могла держать язык за зубами, за что и наживала себе недругов.
– Ладно, я не буду больше играть, иди и спи дальше.
Она развернулась и закрыла за собой дверь, прямо перед носом парня. Он барабанил в дверь, но теперь она твердо решила не открывать ему, а то еще ударит ее. Она убрала гитару в чехол и выдернула шнур из розетки. Ей почему-то стало обидно и она разрыдалась. Как поутихли рыдания, она подошла к окну, глядя на панораму из домов, деревьев и скамеек. Она чувствовала себя такой одинокой и всеми покинутой. Она забралась с ногами на широкий подоконник и тупо смотрела в окно.
В дверь пнули ногой и она как заведенная вскочила и распахнула дверь.
– Ну, что еще?! Больше играть не собираюсь, доволен!
Он растерянно смотрел на нее, зареванную.
– Что еще ждешь? Извинений? – Слезы текли по лицу. – Извини, больше не буду играть, никогда в этой жизни!
– Я… – начал было он, но она уже вновь, как и в первый раз скрылась, закрыв дверь. – Ну и девчонка, сумасшедшая, – пробормотал он и спустился по лестнице вниз и только тут заметил, что выглядит неприлично, быстренько юркнул к себе и закрыл дверь. Теперь он знал, что над ним живет странная чудачка.
– Ну вот, отлично, только въехала и порчу отношения с соседями. Теперь еще буду бояться выходить за дверь.
