Бросив в её сторону недовольный взгляд, я всё же спросил:
- То есть?
- Я поговорю с заказчиком. Думаю, они пойдут нам навстречу. Съёмки назначены на следующий понедельник, так что у нас будет время всё подготовить. Андрей, будь добр, передай мне правки в сценарии в ближайшее время, чтобы я успела всё согласовать.
- Нечего тут согласовывать, - по привычке огрызнулся я, - Либо будет так, как мы это видим, либо никак.
- Данчук, не начинай, - поморщилась Маша, - До группы то нужно донести твое гениальное видение. Чтобы они тоже были готовы к тому, что конечный вариант отличается от черновика.
И вот почему из её уст слово «гениальное» звучит, как оскорбление? Может, всё дело во взгляде, которым она меня одарила, или в тоне – таком холодном, что им можно было заморозить всё вокруг.
- Я занесу тебе после репетиции, - наконец, буркнул я, отворачиваясь и давая этим понять, что разговор окончен.
К счастью, девушка явно не горела желанием поддерживать нашу беседу. Хмыкнув, она пожелала нам удачи и скрылась за дверью. Я же, скривившись от её слов, обратил все свое внимание на команду. Включив музыку, я показал им связки и отметил, в каких местах они будут.
А затем началась моя любимая часть – разбор связок и заучивание. Вся эта рабочая, творческая атмосфера – музыка, крики, ругань, разборы полетов и смех – всё это пробуждало во всё новые порции вдохновения и приносили нереальное удовольствие. Да – мы спорили, но это было нормально в коллективе, где у каждого есть свое мнение и видение.
К счастью, наши взгляды совпадали почти во всем, и мы практически ничего не меняли. Заучивалось всё легко – никаких сверхъестественных финтов от парней не требовалось. Поэтому, отработав за четыре часа практически всю программу, ребята разбрелись каждый по своим делам. Я же, несмотря на поздний час, остался в зале – продумывать свой сольник.
И если в случае с парнями я практически не раздумывал – элементы и связки сами возникали в голове, то тут я просто впал в ступор. Первые минут сорок я просто сидел, слушал музыку и пытался прикинуть, куда можно втиснуть себя и как это будет выглядеть. Гитару я разобрал безошибочно и понимал, что, скорее всего, всё соло будут снимать Вайта, а значит, основной упор мне нужно делать именно на вторую половину песни.
Наконец, дело вроде пошло. С трудом, я бы даже сказал – со скрипом, но я набрасывал схемы движений. Тут же пробовал их, прикидывал, что подойдет, а что нет. Медленно, но верно танец начал оформляться.
Наконец, уже ближе к ночи всё было готово. Кроме одного перехода – он мне казался слишком резким и грубым, но я не знал, чем его заменить. Раз за разом прорабатывая именно этот кусок – самый финал соло, я не мог понять, что не так. Выпад вперед выглядел как-то незавершенно и потому непрофессионально.
- Попробуй вставить сюда чест-поп**, - послышался негромкий голос со стороны входа.
Честно, к этому пора было бы уже и привыкнуть, но я все равно вздрогнул, резко оборачиваясь, и вытирая мокрое лицо краем футболки. В полумраке зала – не любил много света – я рассмотрел Золотцеву. Она устало моргала, но явно наблюдала за мной не одну минуту.
- Ты чего здесь забыла? – по привычке грубо спросил я.
Покачав головой, будто я – полнейший идиот, Мария пояснила:
- Работала. Потом ждала от тебя правки сценария. Я ведь просила занести их мне. Но мне уже, честно говоря, до безумия хочется спать, поэтому, давай ты мне их отдашь, и я перестану тебе доставать.
