Ритуал кормления огня - страница 7

– Доченька, я тебя просила не выдумывать всякие свои сказки? И не болтай ногами, там банки под огурцы!

В двухстах километрах от стартовавшего во дворе пятиэтажки Ларгуса, мандала на полу кают-компании засветилась, миллионы алмазных песчинок поднялись в воздух, вместе с неподвижно сидящими членами экипажа, но за долю секунды до того, как капсула нырнула сквозь сто пятьдесят световых лет, аналитик Брум-тюм засмеялась и произнесла радостно:

– Коммандор, они запрашивают контакт.

Я приплыл в Кобулети на последнем катамаране, не в силах дышать от зноя. Встречал обещанный Георгий в черном костюме. Петляли вверх, море прыгало и пряталось, затем в окна авто царапались абрикосы и гранаты на ветках, и наконец машина ткнулась в обрыв. Показалось, что извилистый белый дом совсем пустой, однако вышли две женщины, одну я узнал по ютюбу – профессор Этери Габрелидзе, она смеясь приложила палец к губам. Вас сейчас в санатории шестнадцать человек, это максимум, мы стараемся чтоб вы не встретились до. Стараемся, чтобы все пациенты прибывали отдельно друг от друга. Кого-то просим лететь, кто-то едет поездом, кто-то морем, чтобы не столкнулись знакомые. Ждали вас, пожалуйста полная тишина, ничего не кушать, не пить, не стучите к соседям, распишитесь здесь и здесь, вот сюда сдайте телефон и все документы, вы написали обьяснительную?

В чистой прохладной комнате я перечитал мое письмо самому себе. Отдал Георгию телефон, документы и верхнюю одежду. Искупался, в душевой нашлась душистая махровая пижама. В ней выглянул на галерею – гранаты и инжир катались на мраморном полу, опять никого. Вошла калбатоно Эрети, она спросила – Боитесь? Это хорошо, не стесняйтесь эмоций, вы сейчас боитесь самым благородным из видов страха. Вы боитесь потерять вашу личность. Но это далеко не самое страшное в жизни. Если передумали, Георгий вас проводит в гостиницу…

– Нет, – сказал я, – Не передумаю. Я готов.

Это было совсем не больно. Они вышли, я как велено, полежал на хрустящей перине, пока не опустели песочные часы, затем сел. На столе сиял лист бумаги. Я начал читать, и скоро с изумлением понял, что это мое письмо к самому себе. Там я очень просил себя не бояться, а дальше я описывал свою Главную Проблему. Я описал ее очень подробно, но все равно был вынужден трижды перечитать. Моя Главная Проблема выглядела крайне странно. Удивительно. Нелепо. Страшно. Такого просто не могло быть. Я не помнил себя. но такое мог сочинить только глупый больной человек. Я перевернул лист. С другой стороны я сообщал себе, что я добровольно согласился полностью стереть себе память на неделю, для чего купил место в этом экспериментальном медучреждении, а теперь мне предстояло изложить мой Главную Проблему шестнадцати пациентам санатория. Таким же как я. Забывшим все.

Потом меня пригласили вниз. И там я встретил Ее Глаза.

Тридцать шесть женщин и мужчин в раскладных креслах, все в пушистых розовых и голубых пижамах, инжир падал нам на головы. Помимо Георгия, еще трое помогали гостям, было заметно, что многим не по себе. Две женщины плакали, одну пожилую, рыдавшую, успокоили каким-то лекарством и увели обратно в комнату. Затем стало плохо грузному бородатому дядьке, медсестры прибежали с капельницей. Мне вдруг пришло в голову – они ведь могут сделать с нами что захотят. Шестнадцать беспомощных взрослых младенцев. Мы улыбались друг другу, как иностранцы, хотя все говорили и понимали по-русски. Что я помнил? Сложно ответить. Катамаран. Море. Георгий на микроавтобусе. Кажется я приехал сюда откуда-то издалека. На краю сознания плавали смутные…даже не воспоминания, я некие базовые представления, как обьяснила нам калбатоно Эрети. Родной язык, правила поведения, некие обрывистые куски ткани бытия. Это продлится неделю, у кого-то возможно на день дольше, пояснила вторая докторша. Пока что вы все помните лишь, как приехали сюда. У каждого из вас есть ваша Главная Проблема, и каждый сейчас ею поделится. И сообща мы поможем друг другу, добавила профессор. Вы добровольно приехали, добровольно отдали документы и добровольно готовы стать спасением друг для друга. Мы не знаем, как это работает, но оно работает. Вам сейчас страшно и непривычно, но ваш мозг свободен. не надо спорить, не надо ничего анализировать. Просто читайте ваши обьяснительные. Кто первый?