-Сергей Иванович, мы пообщаемся с Амалией Александровной в моём кабинете! У меня для неё появилось отличное предложение!
Читаю немой вопрос во взгляде юриста, киваю, давая понять, что всё в порядке.
Её взгляд, в котором светится ум, настороженно следит за нашим переглядыванием и безмолвным разговором. Она не такая простушка, думаю я, выводя её за руку в коридор. Она безропотно подчиняется, осознавая, что бесполезно сопротивляться. Мне понравилась её покорность, люблю умных женщин, понимающих с полуслова.
Провожу её через приёмную, бросаю Марии: «Меня ни для кого нет!»
Прямиком направляюсь в комнату отдыха, примыкающую к рабочему кабинету.
Чувствую себя зверем, который несёт добычу в своё логово. У неё нет шанса выбраться из моих лап, но она об этом ещё не знает!
***
Чувствую себя зверушкой, неожиданно попавшей прямо в лапы хищника.
Какие-то несколько минуты, и мы бы разминулись. Я бы успела выбежать из кабинета, благополучно избежала встречи с Амерхановым . Не чувствовала себя бедным барашком, которого ведут на убой. Его хватка такая крепкая, чувствую, как онемела рука.
Проводит меня через приёмную и кабинет, заводит в просторное и уютное помещение, судя по всему, место отдыха. Такие комнаты, смежные с рабочим кабинетом, предназначены для релаксации руководителя, а также для проведения встреч неформального характера.
Комната отличается лаконичностью. Пастельные цвета, используемые в оформлении интерьера, призваны помочь расслабиться или сосредоточится на какой-нибудь идее или важной задачи.
Мне как-то приходилось оформлять кабинет директора небольшой организации. Бюджет там был не большой, состоятельных клиентов у меня нет. Дизайн-студия, в которой я работаю, сотрудничает с клиентами среднего ценового сегмента. До уровня компании Амерханова нам ещё расти и расти, и не факт, что дорастём. Оказаться в рейтинге эксклюзивных студий, специализирующихся на элитном дизайне, проектировать премиальные интерьеры, не так просто.
Обвожу взглядом комнату. Строгость, престиж и стабильность. Роскошная мебель из высококачественных материалов, призванная свидетельствовать о состоятельности и отменном вкусе владельца.
- Присядь! – отрывисто приказывает он, кивком указывает на кожаный диван, рядом с которым расположился стеклянный столик.
Я молча подчиняюсь. Сейчас моё главное оружие – острый ум и холодное сердце. Я крепко сжимаю руки на колеях, заставляю себя не волноваться. Понимаю, что не должна показывать свой страх. Люди, подобные Амерхнову, питаются страхом, им выгодно запугивать людей.
Я исподлобья наблюдаю за ним, незаметно разглядываю. Амерханов лениво подходит к бару, берёт в руки стакан, наливает воды. Глупо отрицать, но передо мной великолепный представитель мужского пола.
Фотографии, на которых я его видела, не передавали того удивительного магнетизма, который источает Амерханова, его скрытой силы, таящейся под белоснежной рубашкой, аккуратно заправленной в брюки чёрного цвета, ярко выраженной мужественности чувственных губ. Заглядываюсь на красивые, сильные руки. Ловлю себя на глупой мысли, что в его ладонь хочется вложить свою руку, представляю, как там уютно. Таким рукам хочется довериться.
- Амалия? – вопросительно произносит он, обращаясь ко мне. Я вздрагиваю от неожиданности. - Ама, значит! Интересное имя! Амалия! – он смакует моё имя, словно пытается почувствовать его на вкус. - Такое нежное, мягкое, женственное. И немного сказочное!
