— Если ты еще хоть раз заставишь меня ждать, — сверкали злобой его темные глаза, — я сдеру с тебя эти блядские шмотки и выпорю плетью. Я не шучу. Дай мне только повод это сделать.
Проглотив плотный ком, подступивший к горлу…
Я расстегнула пуговицу джинсов. Расстегнула ширинку. И неохотно стащила одежду, прикрывавшую ноги.
Теперь я стояла в одном белье — перед десятком сильных мужчин. Беззащитная. Чумная после аварии.
Не понимала до конца, чем мне все это аукнется.
И я буквально чувствовала, как они пялятся на мои обнаженные ягодицы. Дай им волю — подойдут и шлепнут. Ущипнут.
А может, и что-то понахальнее сделают.
Господи. Как же страшно становилось от мысли, что я здесь единственная девушка. Меня здесь просто разорвут на клочья…
— Что это за девка?! — разрезал воздух женский голос.
Я подняла глаза и с надеждой посмотрела на нее.
На молодую женщину в шикарном синем платье до колен.
Она прекрасно выглядела. Ухожена. В ушах — массивные серьги из золота и бриллиантов. Шею украшают бусы из черных жемчужин.
Темные волосы переливались глянцем. Ее макияж был безупречен. Она уверенно постукивала каблуками по двору — направляясь к нам от дома.
И, судя по реакции бандитов, незнакомка занимала тут важное место. Даже Анвар изменился в лице.
Вместо кромешной ненависти, желания убить мучительной смертью… Я видела проблеск чего-то нормального.
— Шикарно смотришься, крошка.
Он перехватил спешащую ко мне девушку. Будто не хотел, чтобы она подошла ближе и хоть как-то помешала зверствам.
— Кто это, Анвар? Почему посреди двора я вижу пьяную шлюху? Где ты ее нашел, и почему она голая?
— Да, это шлюха, — подтвердил Камаев. — Но ты ошиблась — она еще не голая. — Он посмотрел на меня и приказал немыслимое: — Сняла остальное. Быстро.
— Что? — опять забилось мое сердце, как под дулом пистолета. — Но ведь я и так разделась!
Меня трясло от судорог. Но эти судороги были не просто реакцией на холод.
Это была реакция на его жестокость.
Как мужчина может быть таким? Неужели я знала таких и просто не помню? Мне почему-то казалось, что таких не бывает.
Таких… ублюдков.
— Если я говорю снимать трусы… — Анвар приблизился ко мне и поддел бретель топика ножом. Просунул ледяное острие под резинкой. Я чувствовала жжение на коже. Боялась даже глянуть на плечо. — Ты не должна ждать, пока я сделаю это силой. Ты просто берешь, — натянул он бретель клинком, — и раздеваешься.
Лезвие разрезало ткань. И топик сполз с одной стороны.
Я слышала, как оживились мужики вокруг. Они ждали главного представления. Хотели увидеть мою грудь. И все шло к тому, что я обнажусь перед толпой незнакомцев.
Последняя надежда была на девушку. Кто она такая? Может, сестра? Член семьи Камаевых?
— Кто это, Анвар? — повторила она свой вопрос. — Кто эта девка?!
— Это расплата, — последовал его ответ. — Расплата за то, что натворил ее отец.
На несколько секунд девушка задумалась. Она была в недоумении.
Но когда все поняла — чья я дочь — ее черные глаза расширились и стали еще более пронзительными. Как у ведьмы.
— Она Варшавская?!
— Именно так.
— Неужели ты сделал это? — Она не верила. Трясла головой и не верила своим ушам. — Неужели ты пошел на этот шаг? Это Лиза? Та самая дочка Германа?
— Его единственная кровь. И с этого дня она живет у нас.
— В нашем доме?!
Но Анвар прижал к ее губам указательный палец, чтобы рот не открывался.
— Нет, Лейла, — произнес он хрипло. Жутко. Без права выбора. — В моем доме… И ты это стерпишь.
