Если же жена магией земной его приручила к себе, то покрывала ее Карна крыльями своими, и никогда та женщина не была счастливой с ним и другого уже не могла иметь до тех пор, пока трудом над собой не отведет беду, которую душе мужа причинила. Были пары, где, наоборот, девушка сияла, словно солнце, а мужчина, как будто туман осенний, покрывал ее свет пеленой своей. И к ним приходили дети, но не Лада несла их в руках своих, а из Вырия опускала души, и, как птицы, летели они к будущим родителям своим. Там, где пара была светлой, как радуга, что яркими красками играет, дитя опускалось с золотистым светом.
Где темные души родителей были – ребенок приходил тоже такой. И ужасно было смотреть Гордану, когда в светлую душу девушки приходили дети из рода мужчины с темной душой. Как будто от страшной боли выкручивалась она, а темнота души новой вливалась в нее, и остановить этого действия нельзя было. И плакала ее душа от боли и отчаяния. И Карна укорачивала долю девушки той. И видел Гордан, как отводили Родные Боги глаза от зрелища такого.
Страшно было, когда светлая душа из рода мужчины – Светлого славянского рода, приходила в тело женщины из черного рода. Ненавистью покрывалась душа такой женщины к ребенку своему и мужу. И всячески она уничтожала ребенка такого, обливала грязью и нечистью. И еще в утробе закладывала в душе светлой темные краски, чтобы потушить ненавистный ей Огонь Небесный.
Душа каждой девушки имела свои цвета и свое звучание. И была ей пара, парень, душа которого такой же музыкой звучала и такими же красками сияла, но, когда у мужа ее ранее были отношения с другой женщиной, налагала она на него свои знаки и его цвета путала, и часто не мог такой мужчина признать свою женщину.
А когда имел не одну, а много женщин, то творилась в нем черноба, и тьма заполняла те места, куда должен был влиться свет его жены. И такому мужчине было еще тяжелее признать свою жену, пока не очистит себя от женщин предыдущих и черноты, которая в душе притаилась, словно болезнь старая. Еще хуже было женщине, которая многих мужчин пускала в себя.
Там, где мужчина проливал семя, в ее лоне оставались следы его, и ребенку, который зарождался в ней, было очень тяжело расти, весь его свет шел на борьбу с теми следами, которые оставили случайные мужчины ее матери. И когда было много следов таких, все смешивалось в душе его, и покоя и лада уже не было. Красота и ум женский угасали, ибо семя чуждое несет задание рода чужого, и первый дух, как будто иней, оседает в женщине, дает образ, по которому будет строиться детское тело. А когда приходит тот, от которого родится ребенок, видит он, что внешне тот на него не похож и что чужие духовные задатки в его ребенке проявляются, и никакое воспитание это изменить не в силах. Так открылась Гордану великая суть Рода Светлого и Рода Темного.
Материнская и родительская любовь
Женщина, которая носит ребенка, на все время сие сама становится ребенком. И поэтому муж должен знать, что изменение в ее настроениях и желаниях – это влияние души детской, которая уже пришла в мир Божий и сквозь мамины глаза смотрит на него. До трех месяцев детская душа полностью овладевает маминым телом, и мать опускает свое собственное сознание к тому уровню, на котором ребенку легче всего мир познавать. И поэтому ее поведение не совсем похоже на поведение взрослой женщины, но мужчина должен четко понимать, почему это происходит, и ни в коем случае не ругать ее и не упрекать ни в чем. Женщина, которую растили и воспитывали по законам Рода Матери Славы
