Спиной к ним стоял один, остальные поочередно с размаху лупили в плечо. Когда после удара оборачивался, гогоча, выставляли вперед большие пальцы. Если угадывал, место занимал другой.
Интересуясь, подошли, понаблюдали, а потом Сашка сказал, – попробую и я.
Затесался к игрокам. Когда место занял очередной ударяемый, с разворота саданул в цель. Тот юзом полетел по скользкой наледи.
– А-а-а! восторженно завопила толпа.
Вскочив, натянул шапку, чуть подумав, указал на одного, поздоровее.
– Не угадал! (захохотали). Становись снова!
– Да, не хилый ты малый, – сказал Женька на подходе к чайной.
– Я что, – шмыгнул носом. – Вот дед у меня действительно здоровый. Рассказывают, в молодые годы кулаком в лоб, на спор валил быка.
– Живой?
– Кто? Бык?
– Да нет, дед.
– А что ему старому черту сделается? Как выпьет на праздник, начинает куражится. «Выгоню бабку, женюсь на молодой».
Чайная находилась в дальней казарме, на первом этаже. Здесь же располагался военторговский магазин где продавались все, нужное солдату. От асидола для чистки поясных блях, сигарет и туалетных принадлежностей, до тельняшек, ботинок и сапог.
Открыв дверь напротив, вошли в довольно просторное помещение, за стеклянной витриной которого высилась дебелая буфетчица в белом фартуке и кружевной наколке на голове. Встали в очередь. Когда подошла, Сашка заказал полкило докторской колбасы и московский батон, попросив нарезать, пару эклеров и по бутылке ситро.
Расплатился, взяв тарелки с бутылками и стаканы, заняли один из свободных столиков. За другими тоже сидели компании курсантов. У окна, потягивая горячий кофе, расположилась тройка сержантов.
Для начали умяли колбасу с хлебом, щедро намазывая горчицей, перешли к пирожным с пузырящимся напитком.
– Слышь, Жень, а ты в Эрмитаже был? – откусил кусок Сашка.
– Много раз, – сделал то же приятель.
– Ну и как?
– Зашибись, особо картины с голыми бабами.
– А на «Авроре»?
– Обижаешь, Пчел (рассмеялся). Водили в школе на экскурсию, и навещал с друзьями.
– А я вот дальше Ворошиловграда нигде не бывал, – вздохнул.
– Ничего, побываешь. После службы приглашаю в гости, – высосал стакан и опять наполнил.
Посидев полчаса, вернулись в роту, и там дал свой адрес. Сашка записал.
Вскоре из клуба вернулись ходившие туда, подошел Витька. – Много потеряли, пацаны, забойный фильм.
– Как называется?
– «Офицеры». Про войну.
– Летом шел у нас в Ленинграде, – сказал Женька. – Смотрели с ребятами. Впечатлил.
После ужина, уединившись в ленкомнате, Сашка написал очередное письмо родителям. В нем сообщил, что приняли военную Присягу, служба идет нормально. Жив -здоров. Лизнув языком кромку, заклеил конверт, надписал адрес, отнес к тумбочке с дневальным. Опустил в почтовый ящик, висевший на стене.
Далее были вечерняя приборка, прогулка с песнями и поверка. Ее проводил дежуривший по роте старший сержант Тоцкий. Обеспечивающий офицер отсутствовал, не появлялись и замкомвзводы. Умывальник благоухал парфюмом, в урнах поблескивали флаконы от одеколона. Дань Присяги отметили не только Женька с Сашкой.
В свое время, в техникуме, Пчелу довелось попробовать эту гадость. В их группе учился некий Федор Куропатов отслуживший армию. Вот он как-то и предложил хлебнуть «тройного» в комнате общежития, где жил в одной комнате с Сашкой и Колькой Пикаловым.
Достал из тумбочки зеленый флакон, разлил по трем стаканам. Нарезал на дольки яблоко, добавил из графина воды, разбавил.
