Родственник дьявола - страница 8



– Я уже отметил её фигуру и внешность, – сказал Клаус, – ничего барышня, но по повадкам настоящая старшина. Как бы она моим воспитанием не занялась.

– Это она рисуется, хочет подыграть тебе, изображая из себя отчаянную шедевру, – объяснил Глеб. – Наверное храбрую таблетку перед баней проглотила? А вообще-то Ольга очень милая и кроткая женщина, с умной головкой на плечах. Будет тебя опекать, кормить и одевать по высшему классу. Она даже не догадывается, что ты настоящий граф Монтекристо. Виктория тоже не знает о твоём кучерявом сейфе, а у меня рот на замке. Твой подпольный банк, я оберегал как цербер. Он хранится в «бетонном бутерброде», поэтому и целый до сей поры, как не вылупившее яйцо. Я к нему не притрагивался, а в каком состоянии находится расходный банк, тебе известно. Я после памятника и облагораживания могилы, из него взял самый чуток. Только тысяча долларов на замену электропроводки в твоей машине.

– Не надо передо мной отчёт держать, – возмутился Клаус, – я тебе доверяю, как самому себе! Мой единственный и верный друг это ты! И если бы я в тебе разуверился, то на свою жизнь давно бы уже наплевал. Твоё внимание ко мне при казематном климате многого стоит!

– Допустим погода на зоне была установлена тобой, – заметил Глеб, – я всегда поражался, когда приезжал к тебе. Льготу на вес передачи и её срока мне условно вручили. Все литеры со мной были обходительны и доброжелательны! Отчего у меня на душе легко и спокойно становилось за тебя! А вот про досрочное освобождение они всегда уходили от разговора. Начальник твоего отряд хмурил брови и говорил, что эта прерогатива областного начальства.

– Глеб, они сами вылепили из меня авторитетный памятник, – объяснил Клаус. – По разговорам с некоторыми работники меня просто боялись. Ведь практически все, кто мне сделал бяку, сейчас кормят червей. А я и духом не ведаю, кто их отправил под землю. Ежу понятно, что я невольно стал центровой фигурой во время жестокой войны между ворами и бычьём, в которой воры в законе одержали оглушительную победу!

…Когда женщины вышли из парной в простынях, как индианки в сари, за ними сразу нырнули мужчины. Они не стали поддавать пару и брать в руки веники. Глебу надо было всего-навсего выговориться. Они сели на полок, и Глеб начал ему рассказывать, как погибла внучка Клауса Ляля.

– Я тебе повторюсь, чтобы ты глупостей не наделал, но неделю назад я в полной мере убедился, что водитель Бунин виноват на сто процентов в гибели Ляли. Проводку на твоём мерседесе менял знатный автоэлектрик Витя Горелый. Он ознакомился с фронтом работы и мне сказал: «Что любая машина в темноте без фар может быть участницей ДТП. А эти сто пятьдесят лошадей потенциально убийственный транспорт». Думал, если я однокрылый, значит руль не держал. Я ему, конечно, словесный противовес поставил и тут он давай мне рассказывать, что в конце декабря на исходе прошлого года менял проводку на таком же автомобиле одному важному челу. Меня тут и осенило, когда он назвал фамилию Бунин. Он заезжал тоже ко мне, но в начале января. Мои ребята дверцу ему ретушировали. Мы с ним душевно переговорили, и он мне в знак нашего знакомства подарил литр импортного коньяка и дал два килограмма копчённого осетра или белуги, – я в царской рыбе не разбираюсь. Тогда я не знал, что Ляля с Таней на кладбище покоятся. Я об их смерти вскоре узнал от сына одного клиента, который жил в твоём доме. Я вместе с ним поехал к тебе домой, деньги отвезти твоим девчонкам на прожитьё. Показываю ему на задёрнутые шторы в окнах при январском солнце. А мне сынишка клиента и говорит, что Лялю и её маму художницу похоронили второго января. Представляешь, что со мною было тогда?