– Чёрт, вспомнила о Святославе и так захотелось с ним пообщаться! – восторженно крикнула Лиса. – Милка, дорогая, я всё-таки пойду домой и плевать на всё. Мне катастрофически нужен доступ к Инету.
Она взглянула на часы в мобильнике и добавила:
– Хм, если потороплюсь, то успею вернуться до прихода мамки с работы.
Милка понимающе кивнула и поднялась. Следом за ней встала Лиса. Девочки поцеловали друг друга напоследок и, обнявшись на прощание, разошлись.
Милка грустно брела по улице, не придерживаясь особого направления. Полчаса назад ей позвонила Лиса и сквозь слёзы сообщила, что она поссорилась с матерью и та заперла её в квартире, поэтому их запланированная встреча отменяется. Милка, конечно, расстроилась. Но особенно её взволновало, что Лиса снова в ссоре с мамой, а это не являлось положительным моментом ни для самой Лисы, ни для Милки. Не зная, чем заняться девочка решила пойти на Бетонку, в надежде, что там окажется кто-нибудь из знакомых и вечер не будет провальным. Бредя погружённая в свои мысли, Милка не сразу заметила три девичьи фигуры, движущиеся по тротуару навстречу ей. Но едва её взгляд зацепил идущих впереди девчонок, тревожный колокольчик внутри слабо звякнул. В голове возникла мысль, что нужно перейти на противоположную сторону улицы, либо вовсе свернуть в ближайший двор, однако эта мысль не успела реализоваться. До Милки донёсся гнусавый голос:
– Эй, Осипова, чего не здороваешься? Оборзела совсем?
Голос принадлежал Кате Старшовой, однокласснице Светы из параллельного класса. Рядом с Катей были две её подруги, имевшие довольно внушительную комплекцию и весьма залихватский вид. Катя Старшова долгое время жила по соседству со Светой и в более раннем возрасте девочки даже дружили. Однако пару лет назад родители Кати развелись, и она с мамой переехала в другой район города. У неё появились новые друзья, она стала общаться со старшими девчонками и их общение с Милкой сошло на нет. Более того, повзрослев, Катя стала задирать Милку, высмеивать её имидж и друзей при любом удобном случае. Порой эти нападки доходили и до рукоприкладства со стороны Кати. Милка терпеливо сносила все невзгоды, никому не рассказывая о неприятностях, лишь вечерами зарывалась лицом в подушку и плакала от беспомощности. Именно поэтому встреча со Старшовой и её подругами не предвещала для Милки ничего хорошего. Едва она услышала Катин голос и увидела перед собой самодовольную ухмылку, почувствовала, как натягиваются внутренние струны тревоги.
– Куда направляешься? – поинтересовалась Катя, подозрительно поглядев на Милку. – Неужели в школу?
– Нет, не в школу. Я учусь в первую смену. Сейчас же шесть часов вечера, – уклончиво ответила Милка, надеясь, что Старшова не станет выпытывать конечный пункт её маршрута.
– А мы вот гуляем в поисках приключений, – неожиданно добродушно поделилась Катя своими планами и добавила: – Пойдем с нами!
Милка вдруг заметила, что Старшова не совсем устойчиво стоит на ногах и поняла, что Катя и её подруги напились. Это наблюдение заставило Милку напрячься ещё больше – кто знает, что на уме у подвыпивших девиц?
– Спасибо за предложение, Катя, но у меня немного иные планы. Давай в другой раз.
– Что ты там мямлишь? – вопросительно воскликнула Катя. – Значит так, принимаю твой слабый писк за согласие, и погнали с нами!
Она взяла Милку за плечи, развернула её в обратном направлении и, подтолкнув, устремилась вперёд. Подруги Кати, ехидно посмотрев на растерянную девочку, кивнули – мол, иди, давай. Она покорно двинулась за девчонками, чувствуя, как подрагивают коленки.
