– Думай, что хочешь, чужестранец! – Либу потеряла к нему всякий интерес, и, задёрнув полотнище, направилась к каким-то полкам…
– Она будет у меня ещё долго! Это я могу сказать тебе точно! А будет ли жива, я не знаю!
Папила придвинулся к ней поближе.
– Тогда знай! Человек, о котором я говорил, не отдаст за неё жизнь! В этом ты ошибаешься! Но, он будет искать её! Он очень мстительный и злопамятный! Он может рассчитаться за твоё искусство, совсем не так, как ожидаешь ты! Поэтому, я тебя хочу предупредить!
Папила придвинулся к Либу ещё ближе и произнёс:
– Если ей станет лучше – вам (я имею ввиду вас обоих) лучше уйти в иное место!
После этих слов, Либу повернулась к Папиле. Взгляд её изменился – исчез тот бесконечный холод.
– Несмотря на свой воинственный вид, у тебя сердце доброго человека, чужестранец! Я это почувствовала сразу! Тот, другой в твоей команде, полон зла и коварства! Я тоже предупреждаю тебя об этом! Он хочет погубить вас! Берегись его! Он способен на предательство!
Либу отошла от Папилы.
Тот постоял какое-то время на месте, размышляя, стоит ли доверять словам колдуньи… Потом, пройдя через какой-то коридор в другое помещение, спросил:
– А где Рифкс?
– Так он ещё не возвращался! – ответил ему один из его людей.
– Странно! Я думал, что он давно спит! Так… Где же его носит? А его люди? Они в конюшне?
– Нет там никого! Мы думали, что это ты их куда-то отправил?!
Папила снова задумался.
– Саторин, начинайте собираться! Сервилий, готовь лошадей! Только тихо, Сервилий!
– А Рифкс и его люди? – спросил Папилу другой его человек.
– Гней, я думаю, что их не будет! – Папила сказал это твёрдым голосом, – Когда выйдем, будьте готовы ко всему! Но, мы используем одну идею! Думаю, она нам поможет!
Папила обернулся и прошёл обратно к Либу.
– Есть ещё один разговор, Либу.
– Да, я слушаю тебя, чужестранец?! – Либу повернулась и подняла на него свой взгляд…
…Утро ещё не наступило. Ночь правила тьмой и её часы, только склонились к последней её трети. Звезды, тускло проглядывали сквозь какую-то дымку, временами совсем гаснув под её действием… Дозоры отряда Ганнона боролись с самым трудным временем ночи, когда сон начинает мучить самых стойких и крепких…
– Стой, стой! Это, что ещё за ночной марш?! Откуда и куда двигаетесь? И что у вас под пологом? – останавливает какую-то повозку, сладко дремлющий до этого на посту дозорный, который использовал для этого своё копье, на которое опирался в дремоте.
Из темноты выходит очень крупный человек в одежде крестьянина и такой же чёрный, как и сама ночь. Он выглядит, чуть лучше, чем остальные, которые вовсе оборваны и грязны…
– Пропусти нас, стратег! Мы возчики дров! Развозим дрова, приготовленные для таверн вдоль тракта! Вот, посмотри! Батар, посвети стратегу! Вот видишь, только дрова! Ведь вашим командирам, утром надо будет готовить завтрак?! А дрова все сожгли вчера! Мы на ночь поспешили в холмы, где сушим лес, чтобы к утру доставить их и не задерживать вас с вашим завтраком! Потом, впрочем, нам надо будет отвезти остальные дрова, дальше по тракту, где вы, наверное, уже будете обедать?!
Чумазый, старший дровосек, показывает свой товар дозору.
– Да пропусти их, Абас! Им, действительно, ехать ещё дальше! Я вчера был в таверне и сам слышал, как об этом говорила хозяйка таверны! Дрова вчера сожгли все! Это точно! Накормить столько людей! Проезжайте! Только быстрее! – из темноты к повозке подошёл номарх дозора, – И в таверне не задерживайтесь! А то съедите все припасы и нам на этих дровах нечего будет готовить!..
