– Спасибо, Дядя… Этого я не ожидал! Я всей своей жизнью, докажу, что был достоин этих предметов воинской доблести!
Междамир улыбнулся.
– Это ещё не всё. – Он полез за пазуху. – Отныне, вот это, должно висеть на твоём плаще в виде фибулы! Возьми. Это тебе от Карислава. Он помнит о тебе и просил тебя, чтобы теперь ты, сохранял её недосягаемость для врагов!
Междамир передал в руки Ганнибала сдвоенную пластину амулета Астарты Ганнибал, трепеща, принял её в руки и рассмотрел на ней огромное количество неизвестных для него знаков, видимо, каких-то таинственных надписей… Ганнибал вгляделся в них…
– Что это за письмо? – спросил он, зная уже латынь, греческую и финикийскую письменность.
Междамир улыбнулся.
– Это руны Светлого Рода. – Объяснил он, – Носи амулет. Прислушивайся к себе. Если он вступит с тобой в контакт, то о многом предупредит тебя. Главное, понять его предупреждения.
– До какого времени, он будет у меня? – Спросил Ганнибал.
– Не знаю. – Ответил Междамир, – Когда придёт время, тебе дадут знак, кому передать его.
Ганнибал, потрясённый… поднял взгляд на дядю, двумя пальцами теребя одну из пластин.
– Это… – Он не мог дальше выговорить свою догадку.
– Да. Это она. – Ответил Междамир, – Отец отдал тебе её. По какой причине я не знаю. Теперь, вся ответственность лежит на тебе.
Ганнибал, ничего не понимая, оглядел всё, что он получил в этот приезд Дяди.
– Но почему, один я? Три вещи – нас три брата! – Задался он вопросом. – Три предмета – всем по одному!
Междамир остался немногословным.
– Не знаю. Я надеюсь, что ты догадаешься сам. Пошли.
Междамир, взяв Ганнибала под руку, пошёл к дому…
Волны, нескончаемыми «шеренгами», одна за другой, бесконечно накатывались на скалистый берег… Там, они с шумом и «хлопаньем», разлетались на тысячи брызг, капель и вместе с оторванными пенными шапками, «повисали» на вертикальной гряде рифов, стекая со скал струями, обратно в свою родную стихию¸ чтобы повторить миллиарды попыток расколоть камень… Итак, неспокойное море к обеду разыгралось и этим своим наигрышем, заставляло волны догонять бегущую по пенным бурунам галеру, коя не подчиняясь направлению ветра, резала килем эти самые волны, заставляя их терять свою силу, за остовом корабля…
Галера бежит сравнительно ровно, держа курс наискось, бегущим волнам со стороны Африканского континента. На корме стоит высокий человек. На вид ему чуть больше тридцати. Мужчина очень красив и имеет все основания считаться таковым у представительниц женского пола, выделяясь своей необыкновенной статью, коя говорит, внимательно за ним наблюдающим, что он, также, имеет непосредственное отношение к военной службе, которая и создала эту выправку. Длинные, густые волосы, ветер закручивает в спутанные копны, иногда, увлажняя свою творческую «укладку». Человек, не отвлекаясь, на эту игру ветра и воды, смотрит на берег, будто выискивая какой-то ориентир на нём…
– … Мы уже у цели, Гасдурбал! Здесь, где-то вход в бухту! – Спускается с паутины канатов какой-то моряк.
– Ну вот! – говорит другой человек, который стоит недалеко от Гасдурбала, – Ты доставишь нас точно до места и у кладёшься в те сроки, кои отрядил, для этого, Протектор! Эй, Омерт! Скоро, нам высаживаться!
Тот, кого назвали Омертом, выглядит совсем иначе, чем команда матросов на палубе галеры. Скорее. Он похож на какого-то цеховика – ремесленника, переселяющегося из города в город. Он поднимает голову и реагирует на обращение к себе:
