Она подошла к шкафу и подняла валяющиеся возле открытой дверцы вещи – ее брюки и пару футболок. Концертное платье. Юбку, в которой она ходила к Велееву. Несколько нарядов Нины. Какие-то мужские футболки – чьи, она толком не разобрала. Она неаккуратно запихнула все это на бесцеремонно освобожденную кем-то полку и захлопнула дверь.
– Денег здесь не было?
Арс только покачала головой. Она иногда оставляла Нине деньги на общие нужды, например, если нужно было пополнить запасы чая или кофе или приобрести туалетную бумагу – небольшие, но необходимые траты. Это были явно не те суммы, ради которых стоило взламывать хитрые замки ее студии.
– Значит, дело в бумагах.
– Но кому они могли понадобиться? Здесь ведь ничего особенного, обычная бухгалтерия. Счета, договоры, налоговые отчеты. Кому оно нужно?
– Не знаю, – пожал плечами Иван. – И все же здесь разгром. Присоединишься ко мне?
– Я и сама могу убраться, – огрызнулась Арс, однако встала и тоже принялась за уборку. Иван ее гневный выпад будто бы не заметил.
Они подняли все с пола, бумаги сложили в стопки на столе, вещи разложили по полочкам. Раскиданные чайные пакетики и печенье без упаковки отправились в мусорку. Конфеты в фантиках и банку растворимого кофе поместили на прежнее место.
Теперь Иван, сидя на стуле у стены, искоса поглядывал на Арс, угрюмо смотрящую в одну точку где-то в середине стопки собранных документов, и периодически отбивал указательными пальцами по краю стула замысловатый ритм. Каждый новый заход этого немного нервного постукивания отличался от предыдущего, и Светлова, хоть и злилась на Ивана (интересно только, за что) с интересом ждала, какой ритмический рисунок выйдет у барабанщика в следующий раз.
Арсения устроилась поудобнее за столом и принялась методично перебирать документы – доставала по одному листу из стопки, рассматривала его и аккуратно укладывала в специальный лоток. Когда стопка закончилась, Арс подперла кулаком подбородок и вздохнула.
– Ну? Что не так?
– Не знаю, – призналась она. – Если что-то и пропало, то я этого не вижу. Надо будет позвать девушку, которая нашими налогами занимается, пусть она разберется в том, чего не хватает. У меня сейчас проблемы посерьезнее, чем бардак в студии.
– У тебя или у «Лунных Бликов»? – прищурив глаза, спросил Иван.
– А это не одно и то же?
– Для тебя, возможно, но не для ребят. Твои личные проблемы касаются только тебя, а группу только те, что связаны с «Бликами».
Арсения зло посмотрела на Ивана. Конечно, она воспринимала все, что обрушилось и на нее, и на группу, как звенья одной цепи. Именно потому, что не разделяла свои интересы и интересы коллектива. Как оказалось, со стороны все выглядело по-другому. Мухи отдельно – котлеты отдельно. Она, Арсения Светлова, и ее проблемы на одном берегу, проблемы «Лунных бликов» – на другом. Хотя решать и те и другие все равно придется Арсении, поэтому для нее разницы действительно никакой.
Светлова как раз собиралась сообщить об этом Ивану, но в студию начали подтягиваться музыканты.
Глядя на их беззаботный вид и слушая беспечные разговоры, Арсения подумала, что, возможно, на этот раз Иван оказался прав. Ее проблемы, проблемы «вождя», если переиначивать цитату из старого фильма, «индейцев» не очень-то и волновали.
Последней, постукивая тонкими каблучками по темному ламинату, в студию вбежала Нина.
– Все в сборе, – провозгласила Арсения. – Ребят, двигайтесь поближе, есть разговор.
