– Подумать только! – потрясёно воскликнул Энки, поравнявшись с капитаном, – просто какой-то флорический мир!
– Как я понимаю, – согласился Ану, – Фауна здесь полностью отсутствует.
– Вот поэтому тут и царит такое странное безмолвие, – вторил ему Энки, – здесь попросту некому щебетать, жужжать и рычать, потому что обитателями этого мира являются лишь только представители растительного происхождения. А они, как известно, довольно-таки тихие создания.
Ещё немного побродив по лесу, космолётчики вернулись к мобилю и забрались внутрь него. Изрядно проголодавшись, они решили перекусить. Достав из одного из многочисленных карманов скафандров по паре небольших ёмкостей, сделанных из золота, они приступили к трапезе. Она состояла из концентрата морских растений и минералов, добытых из Океана Любви на их родной планете. Это был «Хлеб» и «Вода» жизни. Принимая пищу, оба космолётчика были молчаливы и сосредоточенны. Таков был обряд. Ведь пища эта давала вечную молодость и такое долголетие, которое можно было приравнять к бессмертию. Поэтому непочтительное отношение к ней могло вызвать в организме негативные последствия.
Покончив с едой и возблагодарив её за ту жизненную силу, которую она, в очередной раз даровала им, Ану, нахмурив соболиные брови, поглядел в верхний иллюминатор модуля, в котором виднелась часть местного неба. Небо было чистым и безоблачным. Но это спокойствие в сочетании с густым зноем, царящем повсюду, оказалось обманчивым.
– Знаешь, Энки, – превозмогая странную сонливость, нарушил молчание Ану, – мне кажется, что эта планета не такая уж и смирная.
Глянув на небо, на котором, откуда ни возьмись, появилось серое по краям и черное внутри облако, он добавил:
– Достань, пожалуйста, «Метеоролог», по-моему атмосфера собирается безобразничать.
Энки тотчас повиновался приказу командира. Усилием воли поборов необычную слабость, которая внезапно охватила его, он извлек из технического отсека мобиля, располагавшегося возле пульта управления, нужный прибор. Включив его, он увидел, как устройство, специально созданное для прогнозирования погоды, зафиксировало большое количество электрических разрядов в теле облаков, которые отсутствовали раньше, и резкое изменение атмосферного давления.
Именно в эту минуту высоко в небе что-то ослепительно сверкнуло, озарив бледным светом местный ландшафт, и раздался оглушительный грохот. А затем с помрачневших небес полились бурные потоки воды. Они были такие обильные, что космолётчикам пришлось поспешно задраить люк. Между тем за пределами мобиля так потемнело, что в обзорные иллюминаторы ничего не стало видно. Только сплошная завеса из потоков воды оставляла на поверхности смотровых окон замысловатые извилистые следы.
Глядя на буйство местной стихии, Ану улыбнулся, а затем добродушно сказал:
– Да! Тихоня всё-таки подала голос.
Включив информационный пульт мобиля, он попытался связаться со звездолётом, но не смог. В динамике слышался только треск помех. Поняв, что зря тратит время, Ану выключил пульт и, расслабленно откинувшись на спинку кресла, решил подождать окончания грозы.
Между тем ливень пошёл на убыль. Потоки воды, низвергающиеся с небес, ослабли и постепенно превратились в отдельные капли, а потом и вовсе стали падать на землю редкими горошинами. Тучи рассеялись. Вместо них на небосводе появилось местное светило. Когда оно засияло, Энки открыл люк. Через него в кабину ворвался необыкновенно свежий послегрозовой воздух. Выглянув наружу, он увидел, как после дождя посвежел лес. Сделав глубокий вдох, Энки почувствовал, что его мускулы снова налились прежней силой.
