– Не извольте беспокоиться, товарищ полковник, – отчеканил Солист.
– Вот и Бармена нашли. – Леднев вздохнул.
– Слышь, Николай, – спросил невысокий опер, – а ты думаешь, это из серии убийства Царицы и Птахи?
– Да я уж не знаю, что и думать. Стреляли в него через окно из винтовки. Нашли СВД на чердаке напротив. А вот пришли к нему убитому, чтоб бабу его грохнуть. И что-то искали. Искали крупное – сумку или чемодан…
– Ее, видно, о чем-то спрашивали. – Вытирая руки, из комнаты вышел эксперт. – Прижигали сигаретами шею. Сейчас у уголовников это самый распространенный метод добычи сведений. Но ничего не узнали, она умерла от болевого шока. Ей в глаз…
– Увольте, Анатолий Павлович, от подробностей, – попросил Леднев.
– И как такие ранимые натуры идут работать в угро?.. – покачал головой эксперт.
– Привет, – поздоровался, подходя к столику, за которым сидел Батька, невысокий пожилой мужчина. – Слышал, что биксы чирикают? – Он кивнул на двух ярко накрашенных молодух. – Ганку Хохлушку и Бармена завалили. Его вроде киллер через окно с винтаря снял, а ее на хате замордовали. Леська живет по соседству, вот и преподнесла новость.
– Ни хрена себе уха из петуха!.. – Батька покачал головой. – Вот и побазарили…
– Ты ждешь кого-то?
– А ты, Чубатый, совсем зону забыл, – рассмеялся Батька. – Раньше бы такого не спросил.
– Я думал, ты чуву какую снял.
– Да нет, решил пивка попить, но ты весь кайф испортил. – Батька пошел к выходу.
– Значит, найти его вы не смогли, – зло проговорил Остапов. – А что вы вообще можете?
– Да он у этой Хохлушки, оказывается, был, – виновато отозвался крепкий парень. – Мы его у бара пасли, в котором он пашет, и возле…
– Надо было не пасти, – процедил Остапов, – а искать. Что слышно среди криминала насчет Царицы?
– Да кто что базарит, – ответил плечистый мужчина. – Но все сходятся в одном – знала Томка много, вот и хлопнули ее. Еще базарок идет, что за большую сумму «зелени» ее кто-то из борсеточников бросил. Но когда и где, никто не знает.
– Борсеточники? – прошептал Остапов. – А что, вполне может быть и такое. Кстати, что выяснили о том водителе на «москвичонке»?
– Да ничего особенного. Колхозник – он и по жизни колхозник. Правда, баба его вроде разбогатела, уезжает из села.
– Прижать ее надо, – заявил Остапов. – Ясно?
– Так точно! – Плечистый вышел.
– Значит, и Бармена убрали, – пробормотал Шакал. – Кто-то тоже шарит дипломат. Но почему его убили, а бабу пытали? – Он взглянул на Батьку.
– Бармен хрен бы так дался, – криво улыбнулся тот. – Он ведь разными восточными хреновинами занимался, и пушка у него была. Да и курковался он в последние дни. Значит, боялся. И хрен бы они к нему так запросто подобрались.
– Тоже верно. Но кто его убрал? И заметь, как раз перед тем, как он к тебе хотел идти. Не прослушивают ли нас? – Шакал посмотрел на лежащий на столике сотовый.
– Да ну на хрен! Его же менты шарили, вот и шлепнули. А Хохлушку за компанию, чтоб свидетеля не оставлять. Заодно прижали – вдруг что скажет.
– Может, и так. А что у тебя насчет заказа? Материал есть на мишень?
– А как же! – Батька достал конверт с книжной полки. – Здесь и фотка, и его привычки. Я своим уже указал на него. Пасут и проверяют, как всегда. И удобно было, и свидетелей сразу…
– Значит, ты был уверен, что соглашусь?
– Да бабки хорошие. А нам, чувствую, скоро придется покинуть Русь-матушку. Ты просто везунчик, за твои трупы двое чалятся. Одному пожизненное дали, другой на двадцатку загремел.
