– За два года может многое измениться, – задумчиво произнесла она.
– Да, – согласился он. – Время все расставит по своим местам. Возможно, ты поймешь, что вовсе не любила меня. Пусть лучше это случиться, чем, если бы мы остались сейчас вместе, и тебе пришлось бы разочароваться во мне.
Они шли, держась за руки. Но, после всего сказанного Андреем, Рита высвободила свою ладошку из его, отстранилась. Она напряженно думала над его словами. Оба молчали, пока, наконец, Рита не спросила:
– Пусть так. Хорошо. Но, если… Если ты все-таки решишь не возвращаться?
– Ты забываешь о втором варианте, – мягко сказал он. – Если ты не захочешь, чтобы я вернулся…
Рита сердито глянула на него.
– Не обижайся, – попросил Андрей. – Я придумал такую игру: если один из нас решит, что дальнейшие отношения невозможны, то он напишет другому открытку есть прекрасная строчка, это из Шекспира: «Прощай, и если навсегда, то навсегда – прощай». Мы обменяемся электронными адресами на этот крайний случай.
– Fare the well, and if forever, still forever fare the well! – задумчиво произнесла она. – Значит, только электронная почта?
– Сама посуди, – улыбнулся Андрей, – SMS-ка – слишком несерьезно, мало ли их приходит. Обычная почта тоже отпадает. И ты, и я можем десять раз поменять место жительства. Следовательно, электронный почтовый ящик – самое надежное место.
– Хорошо, – согласилась Рита, – У тебя есть куда записать?
– На мобильник. – Предложил Андрей.
После того, как они записали адреса друг друга, Рита, неожиданно резко развернулась и убежала, ничего не сказав.
Некоторое время он в раздумье бродил по улицам. Зашел в книжный на Тверской, купил томик сонетов Шекспира; потом наткнулся на пустую скамейку на Пушкинском бульваре и долго сидел там, перелистывая страницы книги. Когда совсем стемнело, Андрей с сожалением закрыл сонеты и поехал к себе в Свиблово.
Дома он сварил себе кофе и сидел с остывающей чашкой на убогой кухоньке, глядя на подступающую ночь.
Трель мобильника вывел его из задумчивости.
– Да! – машинально ответил он.
– Андрей, это я, – зазвучал в ответ Ритин голос. – Ты только не говори ничего. Я в твоем районе. Андрей, я приехала на такси и не знаю, какой адрес назвать водителю. Сейчас я дам ему трубку…
Он выскочил на улицу, понесся в сторону дороги, потом опомнился, вернулся к подъезду и замер в ожидании. Сердце гулко колотило по ребрам.
Фары осветили двор, их свет ударил по глазам, Андрей зажмурился. Услышал звук захлопывающейся дверцы, звук ее шагов, шелест шин по асфальту. Вскоре они остались одни под единственным фонарем. Рита обняла его, а он только и мог сказать:
– Ты сумасшедшая…
– Не прогоняй меня, – шептала Рита, – мне некуда идти. Я совсем завралась. Отец уверен, что я на вечеринке у друзей. Мало того, вечеринка за городом и меня должны вернуть домой только завтра. Подруга звонила, меня отпустили под ее честное слово. Я же не могу ее подвести, – она говорила это жалобным голоском, но в глазах ее плясали озорные огоньки.
Андрей не знал, как лучше поступить: немедленно отвезти ее домой, или…
– Прохладно, – Рита поежилась.
Андрей обнял ее за плечи и увлек в темный подъезд.
– Пошли, чудо!
Она споткнулась о несколько ступенек. Бочком скользнула в прихожую. Андрей нащупал выключатель, лампочка вспыхнула, осветив убогую квартирку.
Рита оглянулась по сторонам и сказала только:
– Ух, ты!
– Проходи.
