Роковые иллюзии - страница 42

Ранний гость, представившийся как Александр Эрдберг, был офицером разведки НКВД, которого в августе 1940 года направили под дипломатическим прикрытием на должность третьего секретаря советского посольства в Берлине. Это был русский разведчик, личность которого была неправильно установлена гестапо и о котором впоследствии упоминалось в книге «The Rote Kapelle: The CIA’s History of Soviet Intelligence and Espionage Networks in Western Europe 1936–1945» как о «русском, который завербовал Арвида Харнака примерно в декабре 1940 года в Берлине»^>16. Однако, как показывают архивные документы НКВД, к тому времени Харнак уже был советским агентом на протяжении более пяти лет.

Доступ к архивам НКВД позволяет взглянуть на «Красную капеллу» в новом свете. На основе захваченных архивов гестапо считалось, что эта важная советская агентурная сеть в Германии представляла собой в основном военную разведывательную операцию, проводившуюся Красной Армией. Теперь же стало ясно, что создание ее самого важного компонента, то есть берлинской сети, было операцией НКВД. Советские архивы раскрывают также, что бывший помощник Орлова Александр Коротков, известный коллегам как «Саша», получил первое назначение на оперативную работу в 1933 году в качестве заместителя Орлова в нелегальной группе ИНО ОГПУ во Франции, о чем рассказывается в последующей главе. Как показывает досье Короткова, путь, который он прошел до того, как стал одним из лучших офицеров советской разведки, был весьма необычным даже для тех непредсказуемых времен. Коротков начал свою карьеру на Лубянке в качестве монтера по лифтам в хозяйственном отделе. Он был рекомендован в Иностранный отдел личным секретарем Ягоды Вениамином Герсоном, с которым вместе тренировался в спортивном клубе ОГПУ «Динамо». Короткова не затронула чистка, которая стоила жизни его другу Герсону и отправила в изгнание его наставника Орлова. Он поднялся по иерархической лестнице Лубянки и в начале 50-х годов стал начальником управления нелегальной разведки КГБ^>17.

Коротков учился мастерству управления агентурными сетями, работая с Орловым в Париже. Затем, перед «посещением» Норвегии и Дании в 1939 году, он работал в Германии. Он был высок и худ, и весьма уместно его первый оперативный псевдоним был «Длинный». Он обладал гибкостью и выносливостью – как духовной, так и физической. После того как Ягода был смещен с поста в результате чистки, дружба с секретарем бывшего шефа НКВД поставила его под подозрение, которое мешало карьере Короткова до 1939 года, и он был безапелляционно уволен со службы. Он отреагировал на это так, как немногие из его современников осмелились бы сделать: он оспорил решение об увольнении. В письме руководителям НКВД он поставил под вопрос причину своего увольнения, и, к его большому удивлению, приказ был отменен. Не прошло и несколько недель, как Короткову было поручено одно из самых важных заданий за всю его карьеру: он был направлен в Германию с целью восстановления контакта Московского центра с «Корсиканцем». Ему также было поручено восстановление связи еще с одним берлинским^>18 источником, который можно назвать лишь псевдонимом «Фюрст».

Бывший помощник Орлова появился на пороге дома Харнака сентябрьским утром 1940 года. Коротков заверил «Корсиканца», что он «друг Гиршфельда», который очень нуждается в помощи Арвида. Согласно докладу в Москву, Харнак встретил его настороженно и подозрительно, опасаясь, что посетитель может оказаться гестаповским провокатором. Поэтому Эрдберг, как Коротков называл себя, не задавал никаких вопросов при первой встрече. Вместо этого, прежде чем попрощаться с «Корсиканцем», он предложил ему встретиться через несколько дней.