– Спасибо дорогая. Я попытаюсь сама, в конце концов, мне нужно повзрослеть. Как твой пациент, про которого ты рассказывала вчера? Он так и не пришёл в себя?
– Ещё нет. Но знаешь, в отличии от врачей, я верю в чудо. Я верю, что он откроет глаза, что вылечится и встанет на ноги.
– Я тебя за это и люблю. Твой оптимизм и вера умеют поддержать в трудные минуты. Если что помни, я всегда буду любить тебя. Мне пора идти, ты извини, ладно? И прости, если что не так.
– Ты какая-то странная сегодня. Точно всё в порядке?
– Всё будет хорошо. Целую тебя. Будь счастлива.
Слушая тишину в трубке, Элина чувствовала – что-то не так. Она снова набрала подругу.
– Абонент вне зоны доступа.
Она положила телефон на стол, отпила уже остывший чай и вылила его в раковину.
– Роксана, умоляю, не наделай глупостей.
Я стояла на краю пропасти. Ветер дул мне в лицо, губы пересохли от количества соли в морском бризе. Я проводила по шершавой коже языком и наслаждалась вкусом моря.
Слёзы стекали с глаз и высыхали за секунду. Оставляли солёные следы на и без того обветренной коже.
Там, внизу бились волны об острые скалы, и словно зазывали скорее в их объятия.
– Иди сюда, иди к нам милая. Видишь, как мы свободны. Здесь тебе будет хорошшшш – -шшш-ооо. Шипели они.
И я им верила. Моё худое тело ветер был готов подхватить в любую секунду, стоило только его попросить. Он как проводник. Доставит меня в пучину буйства и всепоглощающей свободы.
Я расплела косы и распустила белокурые волосы. Ветер тут же начал с ними свои забавы. Ему нравился их запах и полёт от его игр. Развязала атласные ленты, обвивающие худосочные лодыжки и сняла белые босоножки. Прохлада зелёной пушистой травы отозвалась мурашками на коже.
Пару минут назад небо было затянуто тучами цвета перезревшей сливы – грузное и тучное оно отображало ношу на моей душе.
И вдруг показалось солнце.
Пришло попрощаться, мелькнула мысль в голове.
– Прощай моё огненный друг. Я всегда любила тебя. Твои лучи для меня были надеждой, но, увы, сейчас даже эта слабая надежда не в силах удерживать меня здесь. Я сдалась милое солнце, слишком изранено сердце и разлохмачена душа. Я устала от собственных обид, злости. Может быть, там, на дне, мне удастся обрести прощение. Наверное, я наконец-то обрету покой.
Светило скрылось за тучами и мне даже показалось, что оно укоризненно качнулось в ответ на пропитанные горечью слова.
– Прости.
Прошептала я со слезами.
Я закрыла глаза, а правая нога оказалась в воздухе. На мгновение я зависла над пропастью.
Ветер нетерпеливо протянул свои руки и готов был подхватить бренное тело. Волны замерли в томительном ожидании, словно косатки, почуявшие кровь и готовые наброситься на свою жертву.
Кто-то неожиданно возникший сзади схватил меня за запястье и резко потянул к себе. Он отшвырнул меня от края, и я больно упала на спину. Приземление пришлось на булыжник, который будто специально выжидал момента сделать больно, дабы отрезвить мои чувства.
– Больно же, чёрт возьми! Ты сумасшедший?
Вопрос был адресован парню, который протянул руку и помог подняться.
– Ты думаешь приземляться на скалы было бы приятнее?
Он смотрел на меня зелёными глазами, в которых не было и намёка на иронию. Его губы расплылись в улыбке – она была пропитана нежностью и добротой.
Я поняла, что не в состоянии произнести ни слова. Язык был парализован.
Прям бульбарный синдром
