— Ты где была? — Ваня вскидывает бровь, когда я подхожу к нему.
— В туалете. — Решаю не говорить правду, чтобы избежать ненужных расспросов.
Не стоит ему знать всего. Губы до сих пор жжет от поцелуя. Дотрагиваюсь до них кончиками пальцев. В этот момент официант подъезжает с накрытой белой скатертью тележкой и расставляет перед нами еду. Блюда выглядят как произведения искусства. Тунец лежит на листьях салата. Полосочки соуса украшают его. Сбоку желтеют дольки лимона. Рот наполняется слюной. Цезарь выложен в огромной тарелке пирамидкой: снизу идут листья салата, дальше порезанные яйца, курица, сыр, и на самом верху, словно вишенка на торте, помидорки черри.
Официант разливает вино по высоким бокалам, после чего удаляется.
— За тебя и твой успех, — не люблю громких тостов. Но Ваня знает, что я говорю от всей души.
Он тепло улыбается. Звон переливается от соприкосновения стекла о стекло, когда мы чокаемся. Затем переключаемся на еду. Божественно! Это все, о чем я думаю, когда пробую тунца. Нежное филе тает во рту, разделяясь на волокна. Наслаждаюсь мягким вкусом, приправляя его овощами из салата. Всегда ем блюда в перемешку.
Но даже еда не может отвлечь меня от размышлений, как подобраться к Андрею Александровичу. То и дело кошусь в его сторону. Но в последний момент невероятной силой воли останавливаю себя. Лихорадочно придумываю план действий, но в голову не идет ничего путного. Постепенно от переживаний невероятный вкус еды притупляется и перестает доставлять удовольствие. Уже готова отставить тарелку в сторону, когда к нам вновь подходит официант. В его руке ведерко со льдом и бутылкой в нем.
— Прошу прощения, что прерываю, — молодой человек склоняется в полупоклоне. — Вам просили передать презент с дальнего столика в знак извинений за недоразумение, произошедшее ранее.
Официант ставит ведерко на стол, достает бутылку и обхватывает пробку ладонью.
— Откупорить? — он смотрит на недопитое вино в бокалах.
— Не стоит, — Ваня мотает головой. — Мы, если что, сами справимся. Оставьте, пожалуйста.
Официант кивает и сразу удаляется. Ваня смотрит ему вслед, после чего поворачивается ко мне.
— Не хочешь ничего объяснить? — он прищуривает глаза.
— Не очень. Тебе же сказали — небольшое недоразумение, — пожимаю плечами.
Изучаю черную бутылку с розовой этикеткой. Капелька течет по запотевшему стеклу. Андрей Александрович не извинился лично, а послал парламентера с подаянием. Он напугал меня, повел себя как козел. Да еще и не попросил прощения, когда была такая возможность.
Становится досадно за себя. Большего, чем бутылка шампанского, переданная через официанта, я не достойна. Иррациональная обида обжигает внутренности. Хватаю ведерко и встаю из-за стола.
— А теперь ты куда? — Ваня трет лоб.
— Поговорить! — рычу я.
Быстрым шагом пересекаю зал. Дохожу до нужного столика и с глухим стуком ставлю ведерко на столешницу.
— Я не нуждаюсь в ваших извинениях! — смотрю на Андрея Александровича сверху вниз.
13. Глава 12
— Вы не вовремя, — он расправляет плечи, выпрямляется на стуле.
— Ваш презент тоже совсем не вовремя, — указываю глазами на бутылку. — В любом случае, это все, что я хотела сказать.
Уже разворачиваюсь, но мягкий мужской голос останавливает меня.
— Прекрасная дама, а кем вы приходитесь этому юноше?
Перевожу взгляд на седовласого мужчину, сидящего напротив Андрея Александровича. Он откидывается на мягкую спинку стула, чтобы ему было удобнее смотреть на меня. Его голубые, почти прозрачные глаза, наблюдают за мной с добротой и пониманием. Морщинистое лицо спокойно, тонкие губы трогает мальчишеская улыбка. Мужчина кладет сцепленные в замок руки на стол.
