Саймон слышал тонкий и женственный запах ее тела, который смешивался с ароматом цветов.
– Вы замечательно смотритесь в саду.
Солнечные лучи золотили ее темные волосы и освещали глаза. Казалось, даже птица на соседнем дереве замерла и, наклонив голову, наблюдает за Ариэллой.
– В садах я бываю нечасто.
– Вы выросли в городе?
– В крошечном городке в штате Монтана, но у моих родителей не было такого сада, как этот. У нас была подстриженная лужайка с забором и собачьей будкой. Ни душистых камелий, ни беседки.
– Президент родом из Монтаны?
– Да, именно так меня нашли журналисты. Они отправились туда, чтобы разузнать о его детстве, и решили позвонить бывшей горничной из Белого дома, которая жила в его городе. Она сообщила, что моя мать, ее школьная подруга, забеременела и ничего ему не сказала.
Саймон знал эту историю. О ней твердят уже несколько месяцев. И раз он приехал сюда, чтобы подписать договор между США и Соединенным Королевством о наказании тех, кто использует технологии вторжения в частную жизнь других людей, ему следует узнать больше подробностей.
– Вы следили за историей в прессе? Анжелика Пирс, журналист телекомпании АНС, установила незаконную прослушку телефонных разговоров и, насколько мне известно, отправляется в тюрьму. Ей грозит от двух до пяти лет.
– Знаю. Мне жаль ее. Грэм Бойл, бывший руководитель АНС, был ее биологическим отцом и отрицал это многие годы. Я не уверена, пыталась ли она произвести на него впечатление или погубить его своими незаконными выходками, но ее действия, несомненно, были криком о помощи. Я слышала, теперь она и ее отец, оказавшись вдвоем за решеткой, начали переписываться. Остается надеяться, что, выйдя на свободу, они наладят отношения.
– Ну, в сравнении с этой семейной историей вам повезло, что ваш отец президент.
– Полагаю, вы правы. И у меня было нормальное детство.
Солнечные лучи сверкали на ее волосах. Она выглядела такой свежей и довольной.
– Вам нравилось жить в Монтане?
– Конечно. Можно было ездить на велосипеде в магазин, посадив собаку в багажник, или все воскресенье рыбачить. Иногда я скучаю по простой жизни.
– В самом деле?
Ариэлла немного расслабилась:
– Чуть-чуть. – Она озорно улыбнулась. – Мне нравится шум и суета Вашингтона. И я предпочту вращаться среди людей, а не ходить в походы по дикой местности.
– Почему бы не совместить?
– Такое возможно. Но последние три-четыре года я так безумно занята, что едва высыпалась в выходные, не говоря уже о поездке на природу.
– Тому, кто находится в центре внимания, нужно планировать свое время.
– Вы снова за свое! Я не хочу думать, что оставшуюся часть жизни я проведу в центре внимания.
Саймон пожал плечами:
– Кто знает? Может, через три года президента не переизберут, и о вас обоих все забудут.
– Эй, вы говорите о моем отце!
Он рассмеялся:
– Видите? Вы уже чувствуете к нему привязанность.
– Признаюсь, что много думала о встрече с ним и моей матерью. Но я волнуюсь.
– Что вы теряете?
– А вдруг я их возненавижу?
Он улыбнулся:
– Значит, будете их ненавидеть. Но это лучше, чем вообще их не знать.
– Наверное. – Ариэлла глубоко вздохнула и зашагала по лужайке.
Саймон шел за ней следом, стараясь не пялиться на ее соблазнительно покачивающиеся стройные бедра. Вдруг она резко повернулась к нему:
– А если я их очень полюблю, а они меня нет?
– Этого быть не может.
– Откуда вы знаете?
– Такой дочери, как вы, обрадуется любой родитель. Кажется, сама Вселенная направляет их к вам. Рискните.
