Но, так как это ему не удавалось, то он просто надел перчатку и взял в руку.
Завидя такое, Кларк поморщился. Он никогда не любил смотреть на подобное, и тем более, в каких-то условиях, не созданных для этого.
Нельзя сказать, что он был чистоплюем, но все же в какой-то степени особой аристократического типа.
Кларк не любил разговаривать о своем прошлом, но многие знали, что дед его был настоящим аристократом.
А почему он пошел в полицию – никто до сих пор не знал. Сам же капитан об этом умалчивал, и делал свое дело, молча и добропорядочно.
Парки поднес почти к самому лицу капитана то, что раньше можно было назвать рукой.
Кларк немного отстранился, но потом все же принялся рассматривать поближе.
В самом деле, на обрубке руки, а это был точно обрубок, так как было видно, что рука отсечена чем-то острым, висел браслет.
Кларк обошел самого Парки и посмотрел с другой стороны. Изнутри он увидел выгравированную надпись полицейского участка Броун-стрит I 78.
– Черт меня подери, – произнес Кларк, – это же браслет полицейского. Он пропал вчера вместе со своим напарником с дежурства. Информация о нем уже содержится у нас в участке.
Здесь надо особо отметить, что в то время у каждого служащего в полиции были такие браслеты. Они были попросту спаяны вокруг руки, и это не давало возможность его снять в обычных условиях.
Для этого нужна была, как минимум, специальная сварка.
Дело в том, что был обнаружен новый металл и на его основе сделан сплав, который не приносил вреда человеческому здоровью, и одновременно, был очень крепким и тугоплавким.
Поэтому и было принято решение оснастить всех полицейских этими качественными браслетами. Идентифицировать личность, порой, было невозможно, поэтому каждый служащий был, как бы окольцован. Браслет снимался только в случае изменения профессии.
– Да, не повезло парню, – сокрушенно ответил Парки, – а где же интересно его тело и где тот второй, напарник. Уж не он ли его прикокошил?
– Что ты говоришь. Этих ребят я когда-то знал. Они учились со мной в одной школе.
– Извините, капитан, это я так, просто вылетело, не знаю почему.
– Ладно, прощаю, – и Кларк принялся рассматривать вновь то, что осталось от руки.
– Смотрите, здесь недостает пальцев, они как будто отгрызены кем-то. Наверное, это крысы.
– Так, а где ты говоришь она лежала?
– Да, здесь, прямо у моих ног, – и Парки показал себе под ноги и чуть отступил в сторону.
И вдруг, он, неожиданно для обоих, куда-то провалился…
Густая жижа серовато-зеленоватого цвета поглотила его тело. Секунды через две он вынырнул, так и не понимая, что с ним произошло.
– Наверное, отводная яма, – подумал Кларк и, молча, протянул руку Парки.
– Давай, хватайся и вылезай.
Тот, ухватившись одной рукой за руку Кларка, другой за край ямы, начал выползать наружу, при этом сплевывая и приговаривая:
– Вот дерьмо. Вот попал, идиот, что меня заставляло отступать назад.
– Ладно, не переживай, хорошо, что жив остался.
– Черт, а почему они оставили ее открытой, да и вообще, ее в этой проклятой, чертовой темноте почти не видно. Ну, я уж точно теперь позабочусь, чтобы кое-кому влетело.
Только теперь они обратили внимание, что это действительно была яма. Было видно какое-то металлическое ограждение, но оно еле-еле выступало из-под вязкой жижи.
– Наверное, этому есть причины, – сухо произнес Кларк, – и в них следует покопаться.
– В яму я больше не полезу, – испуганно пробормотал Парки.
