Это был ритуал, которого он придерживался каждую пятницу. Иногда он покупал для Тамары шоколадное мороженое. Не зная реальной ситуации в их семье, кто-то мог подумать, что он просто подкаблучник, если столько лет терпит недовольство и ворчание своей уже немолодой жены. У Владимира Сергеевича были поклонницы, кто-то даже признавался ему в любви, но он оставался верен своей Тамаре.
Потому что знал, что роднее человека у него просто нет на этой планете. За годы совместной жизни они прошли очень много. Они шли рука об руку, поддерживая друг друга в любой ситуации. И пусть иногда с ней было действительно сложно, он не оставит ее никогда.
Три года назад Тамара попала в автомобильную аварию. Ситуация была достаточно банальная. Зима, гололед, водитель машины, которая шла по встречной полосе, не справился с управлением и на всей скорости врезался в автомобиль, за рулем которого была Тамара. Супруга ничего не успела сделать. Очнулась уже в больнице, рядом сидел Володя, бледный и потерянный.
Тамара поняла, что дело серьезное. Собралась с силами и спросила, пытаясь улыбнуться:
– Ну, Синицын, что на этот раз? Чем я тебя порадовала?
А он вместо ответа взял ее руку, прижал к губам, заплакал, а потом тихо сказал:
– Девочка моя, как хорошо, что ты жива, ― и замолчал. Таким она никогда его не видела.
– Так, Синицын, соберись, я помирать не планирую, если тебе что-то наговорили врачи, не верь им. Я обещаю, что не позволю тебе вот так просто от меня отделаться.
Тамара старалась шутить, чтобы, как обычно, поддержать мужа, даже в такой ситуации. Владимир Сергеевич еще крепче сжал ее руку. Она закрыла глаза. Сил было очень мало.
После аварии Тамара в больнице провела два месяца. Врачи сделали все, что смогли, она поправилась, но вот ходить, сказали, уже вряд ли сможет.
– Ну, время покажет, ― сказала при выписке Тамара Егоровна. ― Давай, Синицын, вези меня, да с ветерком, ― сидя в инвалидном кресле, скомандовала при выписке жена.
Два года реабилитации не прошли даром, но ходить Тамара так и не смогла. Хотя попросила купить себе костыли и палочку. Это было в конце апреля. Владимир Сергеевич пошутил, что теперь не нужно волноваться и придумывать, что подарить на Восьмое марта.
– Ну попробуй, подари, ― ехидно сказала Тамара Егоровна. ― Они же в первую очередь и полетят в тебя.
В этом он не сомневался.
Прошел еще год. Новые врачи, гимнастика через слезы, монотонные упражнения, массажи. Все изматывало, но не давало желаемого результата.
Иногда Владимир Сергеевич закрывался дома в своем кабинете, пересматривал старые альбомы. В них он видел свою прежнюю Тамару: веселую, беззаботную, иногда строгую и серьезную. Особенно ему нравилась фотография, где они танцевали. В тот период Владимир Сергеевич получил повышение. Первую зарплату с надбавкой отдал с гордостью жене. Она не стала все тратить, так как вела хозяйство аккуратно и знала цену деньгам. Но теперь супруг получал больше, и на остаток она купила себе красивый отрез шелка для платья, который отнесла знакомой портнихе Галине. Галя справилась с работой превосходно, и через три недели Тамара и Владимир уже танцевали в гостях. Новое платье вызывало восхищение друзей и знакомых.
«Как же это было давно», ― подумал мужчина и вздохнул. Пора было идти ужинать и давать лекарства жене. Войдя в кухню, он обомлел: около плиты, пытаясь что-то разогреть, опираясь на палочку, стояла его Тамара.
