Внутри у него как будто что-то взорвалось – и этот всполох опалил его щёки, шею и уши огненным румянцем. Он почувствовал, как напряглось тело и потемнело в глазах. Чтоб совладать с собой, вдохнул. Выдохнул. Собрался бурно возразить и в ту же секунду понял, что после всего, что он сделал в Афганистане, доказывать кому-то что-то – унизительно. Унизительно для совершённого им подвига. Унизительно для тех, кого он спас. И ещё более унизительно для тех, кого спасти не удалось. Для тех, кто только что погиб на войне, которой нет, потому что папе это только что сказали по его любимому зомбоящику.
Восторженная гордость поникла, как девушка над братской могилой. Он промолчал – лишь машинально прижал руку к груди, закрыв повлажневшей ладонью свою первую медаль, словно хотел укрыть её от вранья, которое лилось из папиных телевизоров. Их в доме было три, и все они не выключались целый день.
Следующая война была ещё страшнее. Нет, не так. Она была самой страшной из всех, что он застал. Молниеносная победа «за двадцать минут одним воздушно-десантным полком» обернулась трагедией, затянувшейся на годы. Осколки той кровавой бойни разлетались по стране цинковыми гробами, изувеченными телами попавших в плен и изуродованной психикой выживших. О той войне вообще почти не говорили. Как можно обсуждать в новостях то, чего нет? Телеканалы штамповали привычно-официальное враньё, а жуткую правду знали только те, кто оказался в том аду.
В его жизни были и другие войны. Он совершил на них немало подвигов, о которых простые люди, такие же, как папа с мамой, даже не догадывались. Есть тайны, которые лучше унести с собой в могилу, иначе они унесут туда тебя. Он больше никогда не заводил подобных разговоров. И увлекательных историй, которыми была наполнена его интересная и опасная жизнь, никому не рассказывал – ни родителям, ни собственному сыну. Но дважды в год, перед 23 февраля и накануне 9 Мая, он надевал тяжёлый от наград парадный китель и проводил уроки мужества в школах, где чужие дети слушали его взахлёб, восторженно блестя глазами и широко разинув рты.
@Zloi_IA
Всё, хватит об этом. Иначе дальше будет матом.
@NoorySan
Ого. Тебя так долго не было. Решила, что ушёл.
@Zloi_IA
Прости, задумался. Война меня больше не интересует. У меня началась новая жизнь. Полная любви к людям и романтики.
@NoorySan
Ты в курсе, что ща романтику считают сумасшествием? Вот я иду и улыбаюсь своим мыслям, а люди смотрят как на ненормальную!
@Zloi_IA
Я сам такой. Жизнь заставляет быть двуликим. На людях я актер, с милой романтик. Ну, когда будет милая.
@NoorySan
Милая – это девица-матершинница из твоей ленты? Одна из тех, кого ты хочешь навестить?
@Zloi_IA
В ленте – моя потенциальная приемная дочь. Ты в своем уме? Ей всего 24! Для нее это целое приключение. Она дальше Омска нигде не была!
@NoorySan
Дочь? Потенциально-приёмная? А это как?
@Zloi_IA
Долго объяснять. Ты забыла – я тебе писал, что у меня в ленте творится! Там такие хороводы! Каждый день новости!
@NoorySan
Наверно, ты кому-то другому это писал. Я больше не читаю твою ленту.
@Zloi_IA
Но почему? Что в ней не так?
@NoorySan
Меня в ней бесят твои тупенькие тёлки. Все эти «наташи». Как ты их терпишь?
@Zloi_IA
Я не терплю – я их стебу! «Натали, ты зачем меняешь баксы на рубли? Натали, я купил тебе на кладбище земли»…
@NoorySan
Ахахааа! Ты просто супер!
@Zloi_IA
Ты извини, я ненадолго пропаду. Надо помочь родителям на огороде. Черт бы побрал эту «дачу»!
