- Вот здесь, - Вик с грохотом бросает передо мной на стол довольно-таки увесистый договор, тыкнув пальцем в место для подписи.
- Я почитаю, - пытаюсь сгрести сшитые страницы, но не тут-то было.
- Времени нет, - Вик вдруг становится властным и жестким. – Мы и так с вами его море потеряли!
- Ладно, хер с ним, - махнув рукой и наклонившись, ставлю свою размашистую подпись.
- А теперь – самое приятное, - как будто передо мной вдруг появляется совершенно новый человек, Вик расплывается в улыбке. – Ваш гонорар,-
И я присвистываю, глядя на сумму, выведенную на клочке бумаги.
Да, совсем нехеровая прибавочка к гастрольному туру! Очень даже себе такая нехеровая!
- Ну, и, конечно, у вас может быть своя протеже, - добавляет он, завистливо вздыхая. – Эх, да я бы руку отрезал, ради того, чтобы побыть на вашем месте, Эдуард!
На хрена для этого резать руку?
Голову бы вымыл и сходил бы пару раз в тренажерку.
Тогда хроническая сексуальная неудовлетворенность враз бы пропала с его лица, особенно, если бы научился быть с девушками таким же настойчивым, как и со мной.
Но я как-то не в настроении раздавать советы. Особенно тем, кто и сам бы мог все понять.
- Кстати, я не шучу насчет сломанной ноги, - снова подбирается Вик. – Если ты тяжело заболеешь или умрешь, придется выложить очень неслабую неустойку!
Ну, да, - я усмехаюсь, протирая глаза. Кажется, пока непохоже, чтобы я собирался умирать!
- Теперь по сути, - Вик опять меняется, становясь из грозно-устрашающего нудным сухим распорядителем . Хамелеон, а не человек, вот скольких артистов повидал, но чтобы так вот в жизни…
- Двадцать девушек, которые уже утверждены, - передо мной на столе появляется список с маленькими, как на паспорт, фото.
И сердце пропускает удар, а по рукам начинают пробегать жалящие песчинки, как только глаза сами натыкаются на имя Дина Рудова.
На фото она совсем другая, но от одного имени, вытесненного на бумаге, меня бросает в жар.
Может, Вик не так уж неправ, и я действительно собираюсь заболеть? А то вот явно со мной что-то не то происходит!
- Еще пятерых мы отберем из отдыхающих, - продолжает скучным голосом бубнить Вик, ни хрена не замечая того, что со мной происходит. И только слегка покапывая слюной на пачку ярких больших фотографий барышень, которые изъявили желание подать заявку на конкурс.
- Членов жюри – пятнадцать. Председатель конкурса, естественно, Славский. Он правит этим балом красоты и невинности бессменно.
Ну, да. Невинность аж зашкаливает, судя по фото, разбросанным перед Виком на столе.
И причем здесь невинность? Как-то впервые слышу такую формулировку в связи с подобным конкурсом. Надеюсь, это же не в том смысле, о чем я думаю? Девушки не должны быть невинны по медицинским показаниям?
- Нет, они не девственницы, конечно, - на этот раз Барьев таки улавливает мой взгляд. – Да ты что! – кажется, после того, как я поставил подпись, он уже считает, что мы с ним в одном окопе и можем перейти на более интимный уровень общения. – Этот конкурс бы загнулся к херам на стадии самой идеи, если бы мы тут невинных отбирали! – и так он при этом противно ржет, что мне уже начинает сильно казаться, что именно Вик и окажется на этом конкурсе единственным невинным. Именно в этом плане, да-да-да.
- Просто невинность, чистота и свежесть – ну, как бы тебе сказать… Что-то вроде девиза конкурса.
И почему я в этот момент думаю только о том, девственница ли Дина и может, ее паника и страх у меня в номере объясняется именно этим?
